Как видно из записных книжек и предисловий Джеймса, отправным пунктом для него как новеллиста чаще всего служили реальные жизненные факты. Иногда это был случайно услышанный и поразивший его воображение анекдот; иногда воспоминание о какой-нибудь мимолетной дорожной встрече или подмеченное во время прогулки выражение лица, поза, облик попавшегося ему прохожего.
Как писал сам Джеймс, внутренний голос подсказывал ему: "Драматизируй! Драматизируй это!" Так родились многие из его повестей и рассказов - в том числе и "Дэзи Миллер", и "Письма Асперна", и "Поворот винта".
В позднейшем предисловии к "Дэзи Миллер" Джеймс вспоминал, что толчком к созданию этой новеллы послужило случайно услышанное им упоминание о промахе некой молодой американки, завязавшей знакомство с не представленным ей итальянцем и поплатившейся за это неодобрением "света". Джеймс воспользовался этим анекдотом, но, как пишет он сам, "драматизировал" его и создал образ едва ли не самой популярной из всех своих героинь. Имя Дэзи Миллер в 80-90-х годах XIX века приобрело значение имени нарицательного, хотя сам автор признавался, что идеализировал в лице этой самоуверенной, развязной, но простодушной, доверчивой и чистой сердцем девушки своих юных соотечественниц. "Моя якобы типическая фигурка была, конечно, чисто поэтическим созданием", - писал он в том же предисловии.
Судьба этой новеллы сложилась парадоксально: редактор филадельфийского журнала, которому Джеймс предложил свою рукопись, с негодованием отверг ее как "клевету на американских девушек". "Дэзи Миллер" была впервые напечатана в Англии и лишь потом переиздана в США.
Повесть проникнута характерной для Джеймса иронией. Элегантному, благовоспитанному и чопорному Уинтерборну Дэзи Миллер кажется своего рода аномалией. Этот сноб и скептик неравнодушен к обаянию ее женственности; но ее живость, открытость и простота в обращении с людьми тревожат его: он готов видеть в этих проявлениях естественной доверчивости чуть ли не симптомы испорченности и порока. Его холодность и отчужденность глубоко уязвляют девушку. Только позднее, - слишком поздно, после смерти Дэзи, Уинтерборн понимает, как он ошибся, отвергнув ее любовь. Впрочем, Джеймс кончает новеллу ироническим финалом: пожалев было о том, что он оторвался от своей страны и разучился понимать своих соотечественников, Уинтерборн возвращается в Женеву; одни говорят, что он "пополняет там свое образование", другие намекают, что он "сильно заинтересован одной иностранкой" - дамой, обладающей многими достоинствами.
В "Дэзи Миллер" уже проявилось незаурядное мастерство Джеймса в воссоздании атмосферы действия. Поэтический колорит Италии, в частности, великолепно уловлен им и в этой новелле, особенно в изображении ночного Рима, и в "Письмах Асперна", действие которых развертывается в Венеции. В предисловии к этой повести Джеймс с особым лирическим чувством говорит о своих личных воспоминаниях об Италии, которые определили тональность "Писем Асперна" и придали "всей истории романтическую гармоничность".
В январе 1887 года Джеймс занес в свою записную книжку поразившую его "курьезную историю" о капитане Силсби - "бостонском знатоке искусства и поклоннике Шелли". Он записал и подробности "любопытного приключения" Силсби, пересказанные ему одним из его знакомых. "Мисс Клермонт, бывшая любовница Байрона (мать Аллегры), жила до недавнего времени здесь во Флоренции, достигнув глубокой старости, лет восьмидесяти или около того [*Клер Мери Джейн Клермонт (1798-1879) была падчерицей Годвина и сводной сестрой его дочери Мэри, вышедшей замуж за Шелли. После разрыва с Байроном, который был отцом ее внебрачной рано умершей дочери Аллегры, Клер подолгу жила в доме Шелли и была близким другом этого поэта.