Рядом со мной человек с российским флагом рассказывает, что по городу стоят несколько автобусов с провокаторами и камнями, которые власти намерены использовать для подавления митинга. Он убеждает, что большинство автобусов перехвачено, а шоферы перешли на сторону народа.
Что ты собираешься делать? спрашиваю я его.
А? он поворачивает голову, думая о своем.
Ты же собираешься что-то делать.
А что?
Что-то в этом, по-моему, не то, говорю. Как-то оно я не могу оформить словесно отчетливое ощущение неуместности. Не знаю, почему это вдруг меня цепляют даже не размышления так, нервная суета мысли.
Откуда такая ненависть? Я сам удивляюсь, что все же решаюсь спросить.
Он молчит.
Что ты думаешь обо всем этом?
Все это дурно пахнет.
Им нужно больше крови.
Идиоты.
Его сосед человек, прикрывающий лицо от солнца вздыхает.
Ничего мы тут поделать не можем, пошли, говорит он.
Помоему, бесполезно этим заниматься, отвечает другой.
Почему? интересуюсь я.
Я не жалуюсь, но всё это както не так должно быть.
Именно так, только так и никак иначе.
Это ничего не изменит.
Что ж, может, ты и прав. Впрочем, ведь это лишь первое впечатление. Подождем, пока оно отстоится.
Забавно, заявляю я, вот так иногда не знаешь, что творится у тебя под носом.
Россия рушится.
Я думаю, уж гденибудь найду местечко.
Вы не понимаете всей серьёзности положения. Наверняка это только начало. Могут быть места, где пока что всё выглядит безобидно и не так страшно. Но чему быть, того не миновать. Это неотвратимо.
Цветная революция это бунт уставших от серого цвета. Существует только то, что существует в телевизоре.
«Не дай им обмануть тебя». Я повторяю и повторяю эти слова до тех пор, пока сам в них не поверил. Учимся ли мы на своих ошибках?
Когда все кругом плохо, может стать еще хуже.
«Ты являешься частью их плана», думаю я. «Будь предельно осторожен. Ты более уязвим, чем полагаешь. Ты даже не задумываешься над этим».
Что побуждает нас к действию?
Голос следующего оратора я слышу прекрасно: никогда не забуду этот гнусавый выговор; таким голосом не говорят, а приказывают:
Ждать от власти нечего, надеяться на ее приверженность национальным интересам наивно. Верить, что со временем нынешние правители научатся управлять, глупо. Не тот кадровый состав. Значит, состояние российской экономики будет и впредь определяться ценами на нефть и газ. Высокотехнологичные отрасли, требующие крупных долгосрочных капиталовложений, развиваться не будут. Изношенная инфраструктура без амортизационных отчислений начнет рассыпаться. Будут взрываться электростанции, сходить с рельсов поезда, падать самолеты. Наука и культура начнут все больше прозябать. Армия, лишенная боевой техники и вооружения, станет деградировать на глазах. Можно понять родителей, предпринимающих все возможное, чтобы уберечь детей от службы в такой среде. МВД и другие силовые структуры постепенно превратятся из общегосударственных в частные охранные предприятия, обслуживающие незначительную часть населения.
То, что он говорит и как говорит, звучит впечатляюще. Пугающе. Почти убедительно. Я не понимаю ничего. Я ненавижу этот типаж. Они маршируют по городу и вещают о зле глобализации и эксплуатации. Это чистого вида позерство.
Парень рядом со мной вздрагивает, потом жмурится. На голове его кепка белого цвета, надетая козырьком назад. Тёмно-зелёная кофта, на спине чёрный рюкзак. Секунду спустя он открывает глаза и смотрит на меня.
Ты как, ничего? спрашиваю я.
Да, он неуютно передергивает плечами. Очень сильные эмоции. Они застали меня врасплох.
Меня тоже.
Это только слова. Вы можете их повторить.
И он говорит:
Они зловещие. Они бессмысленны.
Здесь каждый думает только о себе, успокаиваю я его.
Эти слова вырываются у меня нечаянно, но я тут же понимаю, что их невозможно взять назад.
Вы, по-моему, ненавидите президента, продолжаю я. Вот в чем дело.
Он обдумывает мои слова и медленно произносит:
Нет, это сложнее, чем ненависть, гораздо сложнее. Он погружает меня в свой черный мир, сделал из меня то, чем я не был, использует меня, как вещь.
В глазах этого человека решимость.
Мое сложное положение подсказывает мне, что не стоит препираться с этим ненормальным который неожиданно перестает казаться ненормальным, как будто он себе на уме.