Разреженная коронавирусом очередь растянулась, будто в мавзолей. Генка пристроился в ее конце.
Соблюдайте социальную дистанцию, гражданин! Полтора метра! обернулась к нему последняя в очереди женщина.
Чего-чего? Это ты ночью своему мужу посоветуй! огрызнулся Генка. Он давно взял за правило с незнакомцами говорить грубо и нагло, хотя это противоречило его натуре. Но в таком случае люди обычно осекались и больше не приставали, а иначе с чего-то ощущали своё превосходство и принимались воспитывать.
На резкость женщина демонстративно зажала нос пальцами, давая понять, что от Генки дурно пахнет. И он сразу догадался, что последующее время в этой очереди ему окажется не в радость, потому убедительно посоветовал ей, будто отрезал:
Нечего тебе, бабка, пролетариат носом пробовать! Смотри, по активному носу можно и схлопотать!
Вы еще и без маски! ужаснулась женщина. И какая я вам бабка?
Откуда же я могу знать, что ты девушка, если сквозь намордник этого не видать! А во-вторых, лично я нормальных людей не кусаю, не то, что ты! Потому мне разрешается ходить без намордника! Ясно тебе, старая?
Вы что себе позволяете? не унималась женщина, видимо, рассчитывая на поддержку очереди. Я сейчас на вас милицию позову!
Очередь молчала.
Не дозовёшься! хамовато предупредил Генка. Её давно в помине нет, твоей родной милиции! Теперь, как при оккупантах, полиция хозяйничает! А полиции твои запросы, бабка, глубоко по фигу! Ей бы митинги разгонять да демонстрации! Полиция ведь не тебе служит! И не мне! Она знает, кому надо служить!
Хам! заключила женщина и продвинулась вперёд как можно дальше, но тут же услышала от более пожилой женщины, за которой в очереди и стояла:
Вы сами-то ко мне, дамочка, не приближайтесь, пожалуйста! Всяко ведь случается?
А что случается? поинтересовался толстый мужчина в лиловых штанах до половины икры, в красной тенниске навыпуск и в чёрной маске с кружевами.
Ему никто не ответил, потому он опять подтвердил свой интерес:
А что случается всё-таки? Неужели вас кто-то «макароном» наградит?
Ну, вы уж хоть этим не шутите! предостерегла молодая женщина в ослепительно белой масочке и с черной татуировкой на плече. Сколько людей пострадало по всему миру! Ужас! А вам всё нипочём! Даже странно!
А вы пострадавших видели? засмеялся кто-то спереди. Будто кто-то знает, чем они действительно болели! Они наверняка все от старости умерли, а уж наши добросовестные врачи им от всей души понаписали! А еще и журнашлюшки страхов добавили! Они теперь нос строго по ветру держат! Для них теперь эта жила основная!
Да хватит вам, наконец, собачиться! решил приструнить всех сразу мужчина уважаемого вида, но тут же получил в ответ от той первой женщины:
А ты кто такой, чтобы здесь всем рты затыкать? Если ты начальник какой, так почему на электричке ездишь? Начальники на мерседесах ездят или на этих Как их? На ландкрузерах!
А если ему собственную электричку подадут? хохотнул кто-то.
Если так, то всегда, пожалуйста! поддержал кто-то шутку. Тогда милости просим всем рты затыкать!
Очередь продвигалась мучительно. Хлеба всякого здесь покупали помногу, а в одной-единственной амбразуре едва справлялась с обслуживанием, всегда как белка в колесе, единственная женщина-продавец.
Генка, управляясь одной рукой, достал свой телефон из тесного кармана джинсов, будь они трижды не ладны, ругался он всегда на их тесноту, чтобы оценить оставшееся время, но телефон кувыркнулся в неловких пальцах, выскользнул из руки, упал на асфальт и разлетелся на части. Генка чертыхнулся, с трудом из-за пакетов наклонился и стал собирать воедино корпус, отлетевшую далеко в сторону крышку, аккумулятор. Настройки, разумеется, сбились. Оставил на потом. Одной рукой проделать это мог лишь фокусник, но отпускать пакеты наземь, чтобы освободить другую руку, ему не хотелось того гляди что-то опять посыплется.
Никто Генке в его непростом деле не помог, хотя на помощь он и сам не рассчитывал. Давно знал, где и в какое время живёт! Впрочем, сам-то он помог бы любому непременно. Так воспитали. Но именно потому он и оценивал себя сейчас иначе, чем это случайное среднестатистическое сборище, выстроившееся длинной вереницей.
После конфуза с телефоном Генка уже плохо представлял, сколько времени осталось до прихода электрички, и потому слегка заволновался, ибо очень уж медленно продвигался он к заветной амбразуре.