Все болезни для нас нипочём,
Для ребят был как будто бы мать я,
И лечил их одним первачом.
Слава Богу! Все были здоровы,
Ели фрукты, как на убой,
Как то раз надавил вина Вова,
Виноград рос в саду у нас свой.
Чтоб успешно бороться с жарою -
Стали делать бассейн в саду.
Ежедневно, дружной толпою,
Рыть выстраивались в череду.
Получился он шесть на четыре
И три метра почти глубиной,
Мы камнями его обложили,
И наполнили чистой водой.
Полоскались, как малые дети,
Всё свободное время в воде,
Обо всём забывая на свете,
Не притрагиваясь к еде.
Но война грохотала стабильно,
То обстрел, то, глядишь, теракт,
Только раз пришла группа мобильная,
А других больше не было факт.
Но однажды авторитеты
В опергруппу к нам забрели,
Старики попросили совета,
Чтобы мирно им жить помогли.
Я беседовал с ними спокойно
На родном языке «дари»,
И отнёсся довольно достойно,
Всё ж вожди, что не говори.
Договор подписали споро
Тридцать пять кишлаков зараз,
Свой район охранять они вскоре
Сами начали в первый раз.
Мы за это их не бомбили,
Так как трассу они стерегли,
Хотя сами душманами были
И на нас нападать могли.
По соседству войска не стояли,
Горы были вокруг сплошняком,
Мы приказ КГБ выполняли,
Оборону, держа кругом.
Вели смело переговоры
С представителями крупных банд,
Понимая, что все уговоры,
Не представят нам мира гарант.
Они брать нас живьём опасались,
Норовя при обстрелах убить,
Авиации сильно боялись,
Те могли кишлаки разбомбить.
Со спецназом мы жили дружно,
Я летал к ним с баяном в часть,
Награждённых поздравить ведь нужно,
И частушки им спеть прямо в масть.
Их комбат за мной на «вертушке»
Прилетал к нам в кишлак и не раз.
Пели мы для него частушки
Так, что слёзы катились из глаз.
Я набил на них свою руку,
Бил не в бровь ими прямо в глаз,
Разгонял в коллективе скуку,
Когда банды долбили нас.
А однажды, на День Победы,
На душманском базаре спел,
На три буквы послал все беды
И в открытый УАЗик сел.
Про «Удачу» я пел сначала,
Мой водитель от страха вспотел,
Но мне этого было мало,
Я ещё про «Поручика» спел.
Стало тихо, наверное, очень
Мы шокировали их тогда,
Если жить человек очень хочет -
Бог поможет ему всегда!
Но закончилась служба вскоре,
Собрались шурави на банкет,
А душманы советнику Боре
Приготовили ночью «презент» -
Мину мощную итальянскую
Заложили они в колею,
Чтобы утром под песню цыганскую
Мы погибель нашли бы свою.
В пять утра подошли вертолёты,
Тяжело с похмелья вставать.
Напрямки мы помчались, намётом,
Чтобы к вылету не опоздать.
В стороне оказалась дорога,
Там, где мина лежала для нас.
В тот момент только с помощью Бога
Наша жизнь не оборвалась.
Через тридцать минут после взлёта
В пол километре от реки
Подорвался на мине кто-то,
Увидали взрыв мужики.
Там на тракторе ехали дети,
Их в прицепе сидело аж шесть,
Самой страшной бедой на свете
Обернулась душманская месть.
Помогла мне в Афгане дружба,
Целым я приехал домой,
Получил назначенье на службу
В Домодедовский порт родной.
Но устал туда ездить чертовски,
Перевёлся куда хотел -
В подмосковный город Жуковский
Зам.начальником в Горотдел.
Но и там прослужил я не долго -
Вором шеф оказался мой,
До меня воровал он задолго,
И наказан был вскоре судьбой.
Через год я по старой дружбе
Перешёл на работу в КИ,
Но затем к нам в 4 Службу
Меня кадры перевели.
И на должность назначили зама,
Авиатором стал я опять:
Комитет, как капризная дама,
Не давал мне долго скучать.
Тут в стране началась перестройка,
Увидал народ этот бардак,
Как не ладили Мишка с Борькой
И ЦК делал всё не так.
Надоели чекистам ужасно,
Руки нам «отбивали» тогда,
Зрела мысль у меня беспристрастная -
На «гражданку» уйти навсегда.
Как-то в бане у Игоря Волка
Коржакова я повстречал.
Он с Бурбулисом Геной колко
Обстановку в стране обсуждал.
Коржакова я знал по Афгану,