Егор, это тебя не касается, устало ответила молодая женщина. Голос её вмиг перестал быть резким, и вся она мгновенно поникла. Егор заметил это.
Не касается то, что моего сына воспитывает пьяница? произнёс Егор с холодной усмешкой и отпустил плечи Полины.
Она попыталась пройти, чувствуя, что на душе становится не просто безнадёжно тоскливо, а скверно.
Постой, Егор опять задержал Полину, схватив её под локоть. Ну, чего ты всё время пытаешься убежать, Полина? Не делай вид, что можешь сама обеспечить двоих детей. Толку от твоего мужика никакого.
Послушай, Егор, со злостью произнесла Полина, У тебя есть о ком заботиться. Меня не надо опекать. Как живу, так и живу! она вырвалась из его рук и побежала по ступенькам вниз.
Когда Настя встретила Егора в коридоре после родительского собрания, она поняла по его потухшему взгляду, что он столкнулся с Полиной. Поняла, но ничего не сказала и виду не подала. Егор взял из её рук пакет с тетрадями, и они пошли к машине.
Настя вышла из магазина и легко спустилась со ступенек. Егор уже ждал её, стоя возле своего уазика. Девушка подошла к нему и спросила:
Егор, давно ждёшь? Я встретила в магазине родительницу и заболталась.
Ничего, я недолго жду. Как там твои детишки? улыбнулся Егор, ласково взглянув на неё.
Хорошо. Даже лучше, чем хорошо, улыбнулась в ответ Настя.
Даже так? Егор с усмешкой смотрел на девушку.
Да. Представляешь, Егор, я, наверное, с детства мечтала стать учительницей. И мне всегда хотелось, чтобы у меня в классе были одни девочки. Знаешь, как это было в дореволюционной России в гимназиях. Мальчики учились в реальном училище, а девочки в женской гимназии. И чтобы там обязательно были уроки хорошего тона и бальных танцев. Манерные такие барышни ходят по коридорам
Егор засмеялся.
Да, что-то подобное я видел в фильмах, произнёс он.
И вот, представь, захожу в класс, а у меня одни мальчишки! Так само собой получилось, хотя гендерных классов у нас нет. У меня сначала шок был, но потом ничего, привыкла
Ну, это же здорово, что мальчишки, весело согласился Егор. И как тебе с ними?
Лучше, чем я предполагала. Сначала очень расстроилась, конечно, но зато теперь меня каждый день до дому провожает кто-нибудь из мальчишек. Сперва они ссорились даже, кто меня провожать будет, но потом установили очередь, ответила Настя, продолжая рассказывать о своих подопечных, и вдруг заметила, как весёлый взгляд серых глаз угас. Она почувствовала, как Егор весь напрягся, замер. Он взял Настю за плечи и развернул к себе лицом, чтобы она не увидела то, как к крыльцу магазина подошли две молодые женщины. Одна из них чуть задержалась, обернулась и в упор посмотрела на Настю и Егора. Это была Полина. В старом поношенном пуховичке, в резиновых сапогах, с хозяйственной сумкой в руках она разглядывала девушку, стоящую рядом с Егором, на которой было новое кашемировое пальто нежно бежевого цвета, замшевые сапожки на высоких каблуках, тщательно уложенные в причёску волосы. Но хуже такого контраста между ней и девушкой Егора было не это. Егор внимательно смотрел на свою собеседницу, взгляд его был ласковым, весёлым. Она что-то рассказывала, а он слушал её, не отводя от неё глаз, а потом засмеялся, всё так же смотря на неё. Полина поправила шаль, упавшую на плечи, подобрала под неё пряди волос и резко повернулась к Маше.
Полина, с тобой всё в порядке? с беспокойством спросила подруга.
Да, Маша. Идём, нужно ещё успеть в садик за Катей, произнесла Полина бесцветным неживым голосом.
Маша взяла Полину за руку, открыла дверь магазина и потянула девушку за собой.
Настя интуитивно обернулась. Полина уже исчезла в дверях, но девушка всё поняла. Она взглянула в глаза Егору. В них стояло отчаяние, безысходность и боль. Боль была неизбывной. Настя даже ревновать не смогла, увидев, сколько боли в его глазах. Егор спохватился, отвёл взгляд и спросил:
Настенька, тебе больше никуда не нужно?
Девушка ответила сдержанно:
Нет.
Тогда поехали домой. Холодно, ты можешь простыть, сказал Егор и заботливо открыл дверцу машины перед Настей.
Когда Егор завёл мотор, он опять спросил:
Настенька, ты не замёрзла?
Нет, девушка отвернулась к окну. Она чувствовала, как её губы начали предательски дрожать, и не хотела, чтобы Егор это заметил.