Вот только интересно, кто на сегодняшний день был в числе их «клиентов»…
Голубоглазый вновь нажал на кнопку звонка, на этот раз он держал свой палец на ребристой поверхности в два раза дольше.
— В самом деле тишина…
Он позвонил еще и еще раз.
— Что будем делать?
— Может быть, зайдем?
Двое парней обернулись и с надеждой в честных глазах посмотрели на мужчину со шрамом. Тот тяжело вздохнул, будто перед ним были кредиторы, требующие уплаты за космический карточный долг, и, по-прежнему не говоря ни слова, полез в карман, доставая отмычки.
А вот теперь сценарий изменится. Но не для нас, а для незваных гостей, потому что они предполагали другое развитие событий. Но эти самые события потекут по другому руслу реки.
Парни заходят в квартиру, проходят по комнатам и застывают на месте, открыв свои рты…
В жилой комнате, возле новенького полированного стола, головой к его левой ножке, лежит труп молодой девушки. В правой ее руке зажат пистолет, грудь залита кровью, на полу целая темно-красная лужа. На столе стандартный лист белой бумаги с одной строчкой посередине: «Не могу больше! Прощайте».
Парни стояли не шелохнувшись. Наконец небритый произнес:
— Е-мое… Это что же такое?..
— Застрелилась… — произнес голубоглазый.
— Что делать будем?
— Уходить надо, — сказал мужчина с треугольным шрамом. Голос у него был низкий и чуть надтреснутый, словно плохо настроенный малый барабан в оркестре.
— А должок?
В этот момент вдалеке послышался звук милицейской сирены.
— Ты что, очумел? Какой должок? Ты видишь, что творится? Менты наверняка сюда едут!
— Кто-то успел сообщить о трупе? А если никто не сообщал, откуда они узнали?
— Все равно уходим, нам здесь незачем светиться. Потом разберемся, что к чему. Вернее, пусть шеф разбирается. Наша задача была приехать и забрать денежки.
Молодые люди попятились назад, как будто не смея оторвать взгляда от лежащего тела, словно картина смерти обладала непреодолимой магией.
Наконец дверь была осторожно прикрыта, щелкнул замок.
Вниз спускались по лестнице торопливым шагом, игнорируя лифт. В машине голубоглазый достал из кармана пиджака сотовый и принялся торопливо нажимать на кнопочки. Он несколько раз ошибался в цифрах, пока не набрал нужный номер.
— Алло! Босс…
На другом конце земного шара ответили. Прозвучал негромкий вопрос:
— Что случилось?
— У нас проблема… Девушка умерла… Лучше приедем и расскажем, это не телефонный разговор.
«Рено» тронулся с места и заторопился прочь, будто его пассажиры бежали из Парижа, объятого жестокой чумой. Голубоглазый продолжал разговаривать по телефону, жестами дав понять водителю, чтобы тот притормозил и развернул машину. Она снова припарковалась в том же дворе, метрах в пятидесяти от подъезда, в котором находилась злополучная квартира с трупом.
— Все понял, шеф! Будем вести наблюдение, пока не выясним, чем закончится вся эта история. — Он повернулся к товарищам: — Вы поняли? Шеф приказал оставаться на месте и наблюдать.
— Блин…
Троица заняла наблюдательный пункт, раз уж таков был приказ, полученный по телефону. Ничего другого не оставалось, как подчиниться.
Но вернемся в квартиру номер пятьдесят шесть.
Почти сразу после того, как дверь за непрошеными гостями закрылась, тело девушки зашевелилось.
Труп ожил. Девушка поднялась на ноги, осторожно положила пистолет на тот самый лист бумаги с надписью: «Не могу больше…» — и пошла в спальню. Подойдя к журнальному столику, на котором стоял магнитофон «Томпсон», она перекрутила пленку назад, включила его и, снова услышав звуки милицейской сирены, нажала кнопку «стоп». Затем девушка отправилась в ванную комнату, вне всякого сомнения, живая и здоровая.