Кто придумал, что женщина от этого удовольствие получает? Сейчас немного притерпелась, а вначале б-р-р! Сплошной ужас! А Олег, конечно, хочет жениться - он же у меня первый. Я не готова. Не люблю его по-настоящему.
- Не мое дело советы давать, но можешь человека сделать абсолютно счастливым. Как в одной из кинокомедий говорил: "Жениться нужно на сироте". На мне, как ты понимаешь, никто не женится. А на тебе - сию же минуту.
- Перестань ерничать! У меня бабка есть, забыла? Впрочем, если я соглашусь выйти замуж за Олега, он должен будет благодарить за это в первую очередь ее. Достанет она меня окончательно - уйду замуж. Не в петлю же лезть?
Мария Степановна Ирку в конце-концов "достала" и свадьба, таким образом, состоялась. Ирина переехала к мужу в мастерскую. Но, по-видимому, в чем-то она оказалась права, приписывая нашей коммуналке магические свойства. Квартира "не захотела" ее отпустить: через два года первое замужество Ирины закончилось и она вернулась в ненавистные ей стены. А куда еще более деваться?
Потом, много позже, Ирина мне кое-что рассказала о своей семейной жизни. Не хочу вдаваться в подробности, но причиной разрыва оказалась Иркина беременность. Ее муж, как и она, художник, но в отличие от нее, гениальный, вечно сидел без денег, так как считал ниже своего достоинства "работать", а не "творить". Деньги зарабатывала Ирка - художник-иллюстратор в одном из крупных издательств. На жизнь хватало, но не более. А тут ребенок.
Ирка пропустила - то есть просто проворонила по темноте своей все признаки "интересного положения", а когда спохватилась, то денег на нелегальный аборт у специалиста не нашлось. Хватило на криминальный, в результате которого она чуть не отдала Богу душу, после чего попала в больницу с заражением крови. Ее спасли чудом и... дали стопроцентную гарантию того, что детей у нее уже не будет никогда и ни при каких условиях. А ее прекрасный муженек ни разу не выбрал времени ее навестить. К Ирине ездила Лидия Эдуардовна и Семен Френкель. Родная же бабка наотрез отказалась даже слышать о внучке и встретила ее дома одним-единственным словом:
- Детоубийца!
В результате Ирка перетащила кое-какие пожитки в опустевшую комнату бабы Фроси, а с Марией Степановной просто перестала разговаривать. По правде сказать, и та не стремилась помириться:
- Я свою жизнь прожила. Думала, понадоблюсь правнуков нянчить, так откуда же они теперь возьмутся? Ты, Регина, вообще невинная девушка, как ты с этой распутницей разговариваешь? Это надо придумать - аборт делать!
В общем, без мужа рожать - грех, аборт делать - преступление, а я "голубица непорочная". Я плюнула и перестала вмешиваться. У бабки явно поехала крыша, а Ирину мне было безумно жаль.
Самое забавное заключалось в том, что баба Маша, в пику родной внучке, начала привечать соседскую девочку - Верочку. Забавно это было потому, что хорошенькая, как куколка, Верочка была отнюдь не безгрешна, скорее наоборот. Ее мама тихо скончалась во сне, братцы давно жили своими домами, а отец по старости уже начинал заговариваться. Поэтому Верочка вытворяла все, что ей приходило в прелестную голову. К тому же не училась и не работала.
Помимо Ирины мне, честно говоря, было жаль себя. Когда я только-только притерпелась к своему калечеству, закончила институт и получила надомную работу, стала прихварывать моя мама. Сначала мы с ней все списывали на усталость - уставала она каждый вечер смертельно. Потом начались всякие недомогания. Но, как это у нас водится, к врачам мама до самого последнего момента обращаться не желала. А когда наконец обратилась...
В общем, в больницу ее положили просто для соблюдения формальностей: рак крови неизлечим. Да еще потому, что "вошли в положение": сиделка из полупарализованной дочери - из рук вон.