Ни его поведение, ни сам вид этой комнаты не предполагали, что он личность, способная на такие хлопотные, но выгодные операции, как кража жемчуга.
Я успел высадить четыре сигареты - больше, чем я выкуриваю обычно за целый день,- когда послышались шаги. Они были легкие и быстрые, но не крадущиеся. Ключ заскрежетал в замке, и дверь распахнулась. На пороге стоял мужчина и смотрел прямо на меня.
Во мне 190 сантиметров роста, и вешу я приблизительно восемьдесят килограммов. Этот человек тоже был высок, но на вид должен был быть легче меня. На нем был синий летний костюм, который за неимением лучшего определения я бы назвал опрятным. Светлые густые волосы, шея, какими карикатуристы наделяют прусских капралов, широкие плечи и больше волосатые руки. По лицу видно, что ему пришлось в этой жизни выдержать немало крепких ударов. Его маленькие зеленоватые глазки разглядывали меня с выражением, которое в тот момент я принял за мрачный юмор. Сразу видно, с этим парнем шутки плохи, но меня его вид не испугал. Мы с ним примерно одинаковой комплекции, наши силы примерно равны, а уж в своем интеллектуальном превосходстве я не сомневался.
Я спокойно поднялся и сказал:
- Мне нужен некий Хенри Эйхельбергер.
- А ты, собственно, как здесь оказался? - спросил он.
- Это подождет. Повторяю, мне нужен Эйхельбергер.
- Ну ты, комик, тебя, кажись, давно не учили, как себя вести,- и он сделал пару шагов мне навстречу.
- Меня зовут Уолтер Гейдж,- сказал я.- Эйхельбергер - это ты?
- Так я тебе и сказал.
Я сделал шаг к нему.
- Послушай, я жених мисс Эллен Макинтош, и мне стало известно, что ты пытался поцеловать ее.
- Что значит пытался? - его рожа расплылась в гадкой ухмылке.
Я резко выбросил вперед правую руку, и удар пришелся ему в челюсть. Мне казалось, что я вложил в него достаточную мощь, но он принял его хладнокровно. Я еще два раза ударил его левой, но тут сам получил жуткий удар в солнечное сплетение. Потеряв равновесие, я упал, хватаясь руками за воздух. Видимо, я ударился головой об пол. В тот момент, когда у меня снова появилась возможность поразмыслить, как побыстрее подняться, меня уже хлестали мокрым полотенцем. Я открыл глаза. Прямо над собой я увидел лицо Хенри Эйхельбергера, на котором было написано что-то вроде сочувствия.
- Ну что, пришел в себя? - спросил он.- У тебя брюшной пресс слабенький, как чаJк у китайцев.
- Дай мне бренди! - потребовал я.- И вообще, что случилось?
- Так, ерунда. Твоя нога попала в дырку в ковре. Тебе действительно нужно выпить?
- Бренди! - повторил я и закрыл глаза.
- Ну что ж, можно. Надеюсь, у меня от возни с тобой не начнется новый запой.
Дверь открылась и закрылась снова. Я лежал неподвижно, стараясь перебороть подступавшую тошноту. Время тянулось мучительно медленно. Дверь снова скрипнула и что-то твердое уперлось мне в нижнюю губу. Я открыл рот и в него полилось спиртное. Тепло моментально разлилось по моему телу, возвращая силы. Я сел.
- Спасибо, Хенри,- сказал я.- Можно, я буду звать тебя просто Хенри?
- Валяй, за это денег не берут.
Я поднялся на ноги и встал перед ним. Он разглядывал меня с любопытством.
- А ты неплохо выглядишь. Никогда бы не подумал, что ты окажешься таким хлипким.
- Берегись, Эйхельбергер! - воскликнул я и со всей силы врезал ему в челюсть. Он тряхнул головой, в его глазах появилось беспокойство. Не теряя времени, я нанес ему еще три удара.
- Отлично! Ты сам на это напросился! - заорал он и кинулся на меня. Честное слово, мне удалось уклониться от его кулака, но движение получилось, видимо, слишком быстрым, я потерял равновесие и упал, ударившись головой о подоконник.
Влажное полотенце шлепнулось мне на лицо. Я открыл глаза.
- Слушай, друг,- сказал Хенри,- ты уже отключался два раза. Давай-ка полегче, а?
- Бренди! - прохрипел я.
- Придется обойтись простым виски.
Он прижал к моим губам стакан, и я стал жадно пить.