Во вторник - сборище клиентов, в среду - развлечения в обществе Лили Роуэн, в четверг - поездка в "Ла-Гардиа" и встреча самолета, который прибыл точно по расписанию.
Хефферан слез с коня. Мы стояли на гребне невысокой насыпи в Центральном парке, на том самом месте, куда патрульный пригнал меня в день нашего знакомства. Судя по всему, нас ждал ещё один теплый октябрьский денек. Легкий ветерок забавлялся игрой с кронами деревьев и ветками кустов, вокруг сновали представители мира пернатых, оживленно обсуждавшие свои планы на утро.
- Я только выполняю приказ, - сразу же внес ясность Хефферан. - Мне было велено встретиться с вами на этом месте и выслушать вас.
Я кивнул.
- И вам это не нравится. Мне тоже, казак вы твердолобый, но ведь и я выполняю приказ. Расклад такой. Насколько вам известно, вон за той купой деревьев, - я показал рукой, - стоит сарайчик с садовым инвентарем. Возле сарайчика один из ваших сослуживцев держит под уздцы оседланную и взнузданную гнедую лошадь Кейса. Внутри сарайчика две женщины, одну кличут Кейс, другую Руни. Там же четверо мужчин: Тэлботт, Пол, Сэффорд и Бродайк. И ещё инспектор Крамер с опергруппой. Одно из упомянутых гражданских лиц, избранное тайным голосованием, сейчас переодевается, натягивает ярко-желтые бриджи и голубой камзольчик, точно такие же, в каких был тогда Кейс. То, что я сейчас скажу, предназначено только для ваших ушей и ушей вашей лошади. Тайное голосование - чепуха. Его итоги подтасованы инспектором Крамером. Человек, одетый как Кейс, сядет на лошадь Кейса, ссутулится и проедет вот по этому отрезку дорожки. Стремена будут чуть длинноваты. Увидев вас, он или она приветственно взмахнет бичом. Вам в этой пьесе досталась роль честного малого. Представьте себе, что сейчас с вами беседую не я, а другой человек, которого вы нежно и пылко любите. Например, комиссар полиции. Он просит вас не забывать, что ваше внимание было сосредоточено главным образом на лошади, а не на седоке. Посмотрите, а потом спросите себя, действительно ли вы тем утром видели Кейса? Или же вы видели просто лошадь и человека на ней. И, ради бога, - взмолился я, - не говорите ни слова мне. Вы все равно ни в чем мне не признаетесь, так что лучше приберегите ваше заявление для начальства. От вас зависит очень многое. Возможно, в этом наша беда, но теперь уж ничего не поделаешь.
Если это вас не обидит, позвольте объяснить. Версия такова: убийца, одетый так же, как Кейс, но в накидке или тонком дождевике, в половине седьмого затаился вон за теми кустами. В это время Кейс въехал в парк и погарцевал по дорожке. Если бы убийца выбил Кейса из седла выстрелом, даже со значительного расстояния, лошадь наверняка в страхе бросилась бы наутек. Поэтому, прежде чем спустить курок, убийца вышел из кустов, остановил Кейса и взял Казанову под уздцы. Одной пули вполне хватило. Затем убийца затащил труп в кусты, чтобы его не было видно с дорожки: вдруг мимо проедет ещё какой-нибудь любитель ранних прогулок. Сбросив накидку, убийца скомкал её, запихнул за пазуху, вскочил на Казанову и поехал кататься по парку. Он не торопился, придерживаясь обычного графика Кейса. Через тридцать минут, подъезжая к этой точке, - я указал на опушку маленькой рощицы, - он либо увидел вас, либо остановился и дождался вашего появления, выехал из-за деревьев и, как обычно делал Кейс, приветствовал вас взмахом бича. Но, доехав до конца открытого отрезка дорожки, убийца преобразился. Он быстро соскочил с коня, зная, что Казанова сам найдет дорогу в стойло, и побежал вон из парка в сторону Пятой авеню, чтобы спуститься в подземку или сесть на автобус - смотря куда ему надо было попасть. Он хотел как можно быстрее пустить в ход свое алиби: ведь убийца не мог знать наверняка, скоро ли заметят бесхозную лошадь и начнут искать Кейса.