Мутные глаза застыли, а синий язык вывалился из пасти и уперся в железный намордник. Лохматая шея была стянута жестким ошейником, который цепью приковали к радиатору батареи. Передние и задние лапы связывала капроновая веревка с палец толщиной. Рядом на ковре валялась ампула и одноразовый шприц.
— Что скажешь, Семен? — тихо спросил Трифонов.
— На ампуле имеются отпечатки. Сдадим в лабораторию, а потом подумаем. Собаку отравили.
— Ну не хозяйка же.
— Следов полно. Разберемся.
Дверь отворилась, и в комнату заглянул участковый.
— Разрешите?
— Заходи, лейтенант.
Трифонов осматривал содержимое шкатулки, забитой золотыми безделушками с яркими камушками. Людей провели в одну из комнат первого этажа.
— Можно начинать дознание, Наташа ждет указаний.
— Наташа?
— Лейтенант Рогова. Дознаватель.
— А тебя как зовут?
— Дроздов. Лейтенант Дроздов. Сергей.
— Ты местный?
— Так точно. Родился в Усть-Луге.
— Жильцов дома знаешь?
— В доме был один раз. Три месяца назад. Тогда и знакомился. Я ведь только второй год на этом участке. До меня дядя Гриша работал. Майор Санько. Он на пенсии. Тоже местный. Вот он каждую собаку знал.
Лейтенант взглянул на мертвое животное и замолк.
— Ну а ты что знаешь?
— Я как раз приходил к утопленнице. Она меня вызывала, но, как я понял, ее мой возраст смутил. Не доверяла. Говорила про какой-то заговор. За жизнь свою опасалась.
— А ты не поверил?
— Как вам сказать, товарищ полковник... Женщина странная.
Он покрутил пальцем у виска.
— Сумасшедшая, что ли?
— Малость с приветом. Шаги на чердаке ее пугали. Кто-то там ходил все время. Я ее мужа спросил, он ничего не слышал. Я хотел с врачом поговорить, у семьи свой домашний врач из Соснового Бора. Так и не собрался.
— Кто хозяин дома?
— Ветров Максим Данилович. Крупный банкир из Питера. Сорок семь лет. Теперь еще и писатель, книгу издал. Любопытный детективчик о Колчаковском золоте. Анастасия Ивановна Ветрова, утопленница, его жена. Сорок четыре года. Женаты двадцать пять лет или больше. В доме живут домработница и медсестра, но комнаты внизу. Во дворе домик садовника — Матвея Солодова. Полгода назад вышел из заключения его сын Денис. Сидел четыре года за ножевую драку. Его определили в гараж. Механик, уборщик. Домработницу зовут Недда Петровна Волкова. Много лет в доме. А сиделку наняли восемь месяцев назад по рекомендации домашнего врача. Требовалось наблюдение, уколы, таблетки. Лет тридцать ей.
— Запутаться можно. Скажи-ка, лейтенант, ты заходил в эту комнату, когда тебя вызывала хозяйка?
— Да. Она сидела в каталке, а пес сидел рядом.
— В наморднике?
— Конечно. Злая псина, но слушалась ее голоса. Она мне сказала: "Вы не бойтесь, к вашему приходу я на Дика намордник надела".
— В ее комнате стоял телефон?
— Конечно. На той тумбочке. — Дроздов указал на пустое место.
— Странно.
— Розетка там есть, вот только телефона нет. И косметики тут хватает, а зеркала отсутствуют. Дверь на балкон заперта. Ключ торчит в скважине, а входная дверь без ключа. Если она кого-то боялась, то ключ должен быть. Ни крючка, ни щеколды.
Трифонов повернул голову к капитану.
— Вот что удивительно, Семен. Телефонов в доме три. Один внизу, другой в кабинете хозяина, и третья розетка здесь. Кабинет тебе открыла домработница, значит, он был заперт. Судя по инвалидной коляске, вниз женщина не спускалась. Каким образом она тебе сегодня звонила? Попросите кого-нибудь из наших спецов проследить телефонную сеть в доме.