В зеркале Дейзи увидела, что к ней приближается муж, и, сложив губки в вежливую улыбку, подбодрила себя: все будет хорошо, иначе просто и быть не может.
— Собирай вещи, ангелочек, мы уезжаем Ей не очень понравился тон Алекса, но Дейзи умела ладить с трудными людьми и преодолела возникшую неприязнь — Мария скоро подаст суфле, приготовленное по рецепту ее бабушки. Это блюдо к нашей свадьбе, так что нам придется подождать — Боюсь, это невозможно, мы уже опаздываем на самолет.
Твой багаж уже в машине.
Что делать? Ей необходима отсрочка. Дейзи еще не привыкла к мысли, что скоро ей придется остаться наедине с этим типом.
— Может быть, полетим более поздним рейсом, Александр?
Мне не хочется разочаровывать Марию. Он" так старается с обедом.
Губы Алекса изображали приветливую улыбку, но взгляд глаз цвета светлого янтаря был жестким и пронизывающим. Сам цвет напоминал Дейзи о чем-то неприятном Она силилась вспомнить, о чем именно, но не могла, и тем не менее, глядя в эти глаза, начала испытывать беспокойство, граничащее с паникой.
— Через минуту мы покидаем эту комнату, это так же верно, как то, что меня зовут Алекс.
Сердце Дейзи забилось от неясной тревоги, но прежде чем она успела отреагировать на грубость мужа, он отвернулся и, обращаясь к присутствующим, спокойно, но с повелительными нотками в голосе произнес:
— Я надеюсь, вы великодушно простите нас за столь поспешный отъезд — мы опаздываем на самолет.
Амелия выступила вперед и криво улыбнулась Дейзи:
— Так-так, кому-то очень не терпится, чтобы поскорее наступила первая брачная ночь. Наша Дейзи — лакомый кусочек, не правда ли?
Дейзи сразу расхотелось пробовать суфле Марии.
— Я сейчас переоденусь, — сказала она.
— У нас нет времени. Ты и так очень хороша.
— Но…
Взяв твердой рукой Дейзи за талию, Алекс уверенно повел ее к выходу.
— Твоя сумочка?
Она кивнула, и Алекс снял с позолоченной вешалки маленькую сумочку от Шанель и отдал ее Дейзи. Отец и Амелия прощально помахали молодоженам, не удосужившись проводить их.
В планы Дейзи не входило находиться в компании мужа после прибытия в аэропорт, собственно, она и не помышляла ехать куда-то дальше, но даже на это короткое время она всей душой жаждала освободиться от прикосновений Алекса — как грубо он ведет себя! Обернувшись к отцу, она заговорила, ненавидя себя за панические интонации:
— Может быть, ты убедишь Алекса немного повременить с отъездом, папа? Мы же даже не нанесли визитов.
— Делай, как он сказал, Теодоусия. И помни: это твой последний шанс. Если" у тебя ничего не выйдет, я умываю руки.
Посмотрим, сможешь ли ты хоть раз в жизни сделать что-то путное.
Она уже привыкла, что отец постоянно унижал ее на людях, но переносить унижение в присутствии новоиспеченного мужа было невыносимо. Дейзи едва нашла в себе силы — расправила плечи, вздернула подбородок и, обойдя Алекса, первой вышла из дома.
Она старательно избегала встречаться с ним взглядом, пока они ждали лифт, и потом, когда вошли в него и кабина остановилась на следующем этаже, чтобы принять пожилую женщину с рыжевато-коричневым пекинесом.
Дейзи поспешно прижалась к стенке лифта, обшитой дорогими панелями из тикового дерева, но собачка уже заметила ее.
Песик прижал уши к голове, свирепо зарычал и прыгнул на ноги девушки, разодрав когтями тонкие чулки — Пошел вон! — вне себя крикнула Дейзи.
Собака не отставала. Дейзи завизжала и изо всех сил вцепилась в медные поручни. Алекс некоторое время насмешливо смотрел на жену, а потом носком ботинка отодвинул собачку в сторону.
— Митци, безобразник! — Дама подхватила песика на руки и критически осмотрела Дейзи. — Не могу понята, что случилось. Мой Митци любит всех.
Дейзи почувствовала, что от страха начала потеть, — она продолжала цепляться за поручни, не отрывая глаз от пекинеса, который, исходя лютой злобой, пытался вырваться от хозяйки Митци бесновался до тех пор, пока двери лифта не открылись в вестибюле первого этажа.
— Должно быть, вы прекрасно знаете друг друга, — заметил Алекс, когда они вышли из лифта.
— Я никогда не видела этого пекинеса, — ответила Дейзи.
— Не верю. Собака тебя просто ненавидит.
— Я не… — Дейзи судорожно глотнула воздух. — Во мне что-то такое, чего не любят животные.
— Что-то такое. — передразнил он. — Лучше скажи, что ты их просто боишься.
Она кивнула и постаралась унять бешеное сердцебиение — Потрясающе, — процедил Алекс сквозь зубы, пересекая вестибюль. — Просто потрясающе.