— А он точно придет?
— Конечно. Он согласился потерпеть и не обращаться в полицию только до того, как поговорит с нами.
— А кто этот малый, с которым разговаривает Милтан?
Карла посмотрела в ту сторону.
— Его зовут Гилл. Он берет уроки танцев. Это он был вчера вместе с Белиндой Рид, когда они увидели в коридоре Нийю. Вернее, так они сказали.
— А Белинда Рид — это которая?
— Вон там, возле кресла. Красивая блондинка с янтарными волосами, которая разговаривает с молодым человеком.
— Отличная парочка. Куколка и фанфарон. Кажется, я видел его в каком-то фильме. Кто он такой?
— Это Дональд Барретт.
— Он тот самый сын Джона П. Барретта из фирмы «Барретт и Дерюсси», который устроил вас сюда работать — вас и Нийю?
— Да.
— А те девицы кто?
— Ну… те три, что в углу, и та, что примостилась на краю стола, преподают танцы. Та, что разговаривает с миссис Милтан, — Зорка.
Я поднял брови.
— Зорка?
— Да, известная кутюрье. Платья от нее идут долларов за четыреста. Это больше двадцати тысяч динаров.
— Чем-то она напоминает картинку из Библии, что висит у нас дома, на которой изображена женщина, отрезающая Самсону волосы. Я забыл, как ее звали, но точно не Зорка. А бриллианты она часом не продает в своем салоне?
— Не знаю.
— Впрочем, те бриллианты она уж точно не стала бы продавать. А кто вон тот неандерталец без подбородка… нет, подождите. Милтан собирается что-то сказать.
Чемпион по эспаде, сопровождаемый Перси Ладлоу, вышел на середину комнаты, стараясь привлечь к себе взоры собравшихся. Ему это не очень удалось, и он несколько раз хлопнул в ладоши, обращая на себя внимание тех, кто еще не пожирал его глазами. Двое все равно продолжали разговаривать, и на них зашикала жена Милтана.
— Господа, прошу внимания. — Голос у Милтана был такой же встревоженный, как и весь его вид. — Леди и джентльмены. Как видите, мистера Дрисколла еще нет. Очень неприятно заставлять вас ждать, но он должен быть здесь. А пока несколько слов хочет сказать мистер Ладлоу.
Перси Ладлоу окинул собравшихся неподражаемо надменным взглядом.
— Господа, — самым будничным тоном заговорил он, — право, я не понимаю, зачем нам нужно, сцепив зубы, непременно дождаться Дрисколла. Сами знаете, он и заварил всю кашу. Я хочу, чтобы вы выслушали мое объяснение происшедшего, ведь вам известно о нелепом обвинении, выдвинутом Дрисколлом против мисс Тормик. Чтобы вам легче было понять, что я скажу, обратите внимание на мой костюм. Вчера я был одет точно так же. Вы не замечаете в этом костюме чего-нибудь особенного?
— Разумеется, — раздался голос, произнесший «р» так раскатисто, что воздух завибрировал, словно крылышки мотылька. — Я заметила.
Ладлоу улыбнулся:
— Что же вы заметили, мадам Зорка?
— Я заметила, что ткань, из которой сшит ваш костюм, в точности такая же, что и у того костюма, который был на мистере Дрисколле.
Разом откликнулись еще два женских голоса:
— И я заметила то же самое! И я!
Ладлоу кивнул:
— Похоже, нам с Дрисколлом пришелся по душе один и тот же портной. — Голос у Ладлоу звучал так, словно его ужасно удручало такое совпадение вкусов. — Материал у наших костюмов совершенно одинаковый. Удивляюсь, что вчера никто из вас не обратил на это внимания. Может, кто-то и говорил об этом, но не при мне. Именно из-за этого совпадения Дрисколл, увидев, как мисс Тормик подошла к моему шкафчику, чтобы достать из кармана пиджака сигареты, решил, что она роется в его костюме. Ведь наши шкафчики стоят рядом.
Последовал шквал восклицаний. Все разом посмотрели на Нийю Тормик и затем снова на Ладлоу. Я почувствовал, как пальцы Карлы Лофхен впились в мой локоть, но мне было не до того, я старался ничего не упускать и быть готовым к любым действиям.