Ее зовут Карла Лофхен.
Вулф взял у Хорстмана карточки, собираясь их просмотреть, но вдруг встрепенулся и бросил на меня острый взгляд.
— Как ты сказал? — резко спросил он — Карла?..
— Лофхен. — Я произнес фамилию по буквам и ухмыльнулся. — Понимаю, меня она тоже поразила. Может, вы помните, что я читал «Возвращение аборигена». Похоже, ее назвали в честь горы. Черная гора. Маунт Лофхен. Черногория. Монтенегро, венецианский вариант Монтенеро, Горы Нерона, а ведь ваше имя в переводе как раз означает — Нерон. Возможно, это просто совпадение, но для опытного сыщика, естественно…
— Чего она хочет?
— Говорит, что пришла поговорить с вами, но, по-моему, она просто хочет позаимствовать у вас книгу. Она достала с полки «Объединенную Югославию» Хендерсона и спросила, читали ли вы ее, и не выучиваете ли, и не читаю ли ее я, и так далее. А сейчас она сидит там внизу, уткнувшись и книгу своим хорошеньким носиком. Но, как и уже сказал, глаза у нее беспокойные. Я сказал ей, что, по моему мнению, сейчас, когда ваш счет в банке в полном порядке…
Я запнулся — Вулф не слушал меня, углубившись в принесенные мной карточки. По-моему, подобная выходка была неслыханно ребяческой даже для него — до одиннадцати оставалось всего три минуты, а в этот час Вулф неукоснительно спускался из оранжереи в рабочий кабинет. Поэтому я отчетливо фыркнул в знак презрения, отвернулся и зашагал вниз.
Чужестранка по-прежнему читала, сидя в кресле, но уже не книгу, а журнал. Я посмотрел по сторонам, желая водворить книгу на полку на прежнее место, но, оказывается. Карла Лофхен сделала это сама; книга стояла, где и раньше, и я мысленно поставил посетительнице пятерку: я заметил, что многие девушки на редкость небрежны в домашнем обиходе. Я сказал гостье, что Вулф вот-вот подойдет, и только расчистил свой письменный стол и водрузил на него пишущую машинку, как услышал клацанье двери личного лифта моего шефа, а мгновение спустя он сам вошел в кабинет и затопал прямо к своему рабочему столу. Не дойдя до него какого-нибудь шага, Вулф сдержал свой аллюр и соизволил заметить посетительницу, поприветствовав ее еле заметным кивком — голова его нагнулась при этом от силы на один градус. После этого Вулф добрался наконец до своего кресла, взгромоздился на него, бросил взгляд на вазу с каттлеями, а затем на утреннюю почту, лежащую под пресс-папье у него на столе, надавил большим пальцем на звонок, чтобы Фриц принес пива, и, откинувшись в кресле поудобнее, вздохнул. Гостья тем временем закрыла журнал, лежавший у нее на коленях, и пристально разглядывала Вулфа сквозь длинные полуопущенные ресницы.
Вулф отрывисто бросил:
— Вас зовут Лофхен? Но разве бывает такая фамилия?
Ее ресницы чуть дрогнули.
— И все же меня зовут именно так, — ответила девушка, слегка улыбнувшись. — Может, вы считаете, что это совпадение? Сами посудите, зачем раздражать американцев фамилией вроде Кральевич?
— Так ваша фамилия Кральевич?
— Нет.
— Впрочем, неважно. — Казалось, Вулф чем-то раздосадован, хотя я не видел никаких причин для его раздражения. — Вы пришли, чтобы повидаться со мной?
Губы мисс Лофхен приоткрылись, и она фыркнула.
— Вы говорите прямо как монтенегрец, — заявила она. — Или черногорец, если вам, как и всем американцам, больше нравится такое название. Правда, вы не очень похожи на жителя Черногории, ведь наши люди растут вверх, и только вверх, а не вширь, как вы. Зато, когда вы говорите, я чувствую себя почти дома. Именно так черногорцы и обращаются к девушке. Это из-за того, чем вы питаетесь?
Я отвернулся, чтобы не пришлось давить ухмылку. Вулф прогромыхал:
— Чем я могу вам помочь, мисс Лофхен?
— Ах да. — В ее глазах опять плеснулась тревога.