Спустя две недели, которые я провела в своей комнате, я решила в последний раз выйти к маленькому озеру в лесу. Я хотела быть рядом с ним и нуждалась в месте, где могла с ним попрощаться.
Там мы впервые поцеловались, и там же он впервые признался мне в любви. Он рассказал мне, кем он был на самом деле шелликотом, водяным.
Там же я потеряла его, потому что испугалась его природы. Тогда я знала лишь легенды о шелликотах, которые мне рассказывала мать. Если верить сказкам, шелликоты заманивали ничего не подозревающих девственниц в озера и безжалостно их топили. Коллам бы никогда так не поступил. Единственное, что было правдой в этих сказках, так это то, что шелликоты были невероятно красивы. В этом я смогла убедиться сама, ведь Коллам именно таким и был. Грациозным и стройным, с вечно растрепанными волосами цвета корицы и лазурно-голубыми глазами.
Если бы только моя мать рассказала мне правду! О моем отце, о том, что он тоже был шелликотом. Он оставил ее незадолго до моего рождения и разбил ее сердце. Теперь и моя мать, и мой отец были мертвы. Я отказывалась верить в то, что судьба могла быть ко мне столь жестока.
Я шла по лесу, и лето лишь начинало раскрываться в своем великолепии. Сама того не замечая, я стала идти быстрее. Воспоминания крепким кольцом сжали мое сердце. Как часто мы ходили по этой тропе вместе. На берегу озера я села на землю, набрала воды в руки и позволила ей вытечь сквозь пальцы. Я чувствовала мох под коленями и вдохнула аромат деревьев, трав и цветов. Воспоминания накрыли меня гигантской волной.
Спустя несколько часов я с лишь трудом рассталась с этим местом. Я больше не найду в себе сил прийти сюда снова. Казалось, будто Коллам сидит рядом со мной и наблюдает.
Я медленно пошла к дому.
Как твои дела?
Я даже не повернулась. Ко мне подошел Питер: он, как и я, пришел в сад посмотреть на море. Я почти каждый вечер приходила сюда. Я знала, что это место не облегчало моей боли, но оно магически меня притягивало.
Закончится ли эта боль хоть когда-нибудь? спросила я его, не ожидая ответа.
Я бы предпочла остаться одна, но Питер был для меня лучшей компанией.
Просыпаясь, я каждое утро прислушивалась к себе. Я чувствовала каждую клеточку своего тела, ощущала жжение в груди, которое никак не хотело прекращаться. Сжимающая мой живот сила тоже не отступала. Шло время, и я надеялась, что сны когда-нибудь закончатся. Да, сны волновали меня в первую очередь.
Я боялась ложиться спать. Мне было невыносимо проводить свою жизнь в этом ужасе.
Не представляю, как моя мать жила с этим. Просто жутко. Однако для нее, наверное, это было неизбежно. Она ведь решила родить меня, несмотря ни на что, а я была вечным напоминанием о случившемся.
Теперь я была почти рада, что Коллам остановил меня тогда, и мы не потерялись в страсти друг к другу, подумала я.
Пойдем домой, сказал Питер спустя некоторое время. Слишком холодно, так и умереть недолго.
Я повернулась и улыбнулась ему.
Ты же сама прекрасно знаешь, что он не хотел бы этого, сказал он, глядя мне в глаза. Даже думать об этом не смей, он положил руку мне на плечо. Этот жест утешал меня лучше любых слов.
Сначала мы часто говорили о Колламе. А сейчас о нем почти никто не вспоминает.
Они не хотят причинить тебе боль.
Я кивнула.
Кажется, моя семья забыла его куда быстрее меня. Что, конечно, не было неожиданностью.
После каникул Питер отправился на учебу в Эдинбург. Без него дом казался мне пустым. Когда он приезжал домой раз в две недели, большую часть своего времени он проводил у Эриксонов, готовясь к следующему экзамену для посвященных. Он собирался стать преемником доктора Эриксона. С ним всегда было интересно поговорить.
Доктор Эриксон рассказывал тебе что-нибудь? спросила я, с нетерпением хватаясь за каждую деталь, которой он мог со мной поделиться. Совет накажет Элина?
Ты же знаешь, мне нельзя говорить с тобой об этом. Мой экзамен состоится на следующем собрании Совета, и я должен хорошо к нему подготовиться. Третьего шанса мне не дадут, осторожно сказал он, пытаясь отвлечь меня.
Все общались со мной так, словно я была из стекла и могла разбиться от какого-то неправильного звука.
Ты прекрасно справишься со своими обязанностями посвященного, я в этом не сомневаюсь.
Сейчас заседаний гораздо больше, чем обычно. Все в панике, добавил Питер, чтобы дать мне хоть немного информации.