Ну, да. Женщина малопривлекательная старается занять внимание мужчины многоэтажной прической с бесчисленными локонами, нарядами с воланами, корсетами, pюшами, кружавчиками, стразами, плюмажем, пуговицами и прочими дамскими финтифлюшками. А ко всему этому добавляется блеск многочисленных украшений. Чтобы этот блеск бил мужчине в глаза, чтобы мужчина не мог разглядеть ни лица самой женщины, ни её фигуры, чтобы утром, после первой брачной ночи обомлел: «Боже, кто это?..»
«Красивое не нуждается в дополнительных украшениях больше всего его красит отсутствие украшений», так сказал друг, наставник и тёзка Гёте Иоганн Гердер39.
Оно и верно! Для женщины совершенной ни обилия драгоценностей, ни пышных одеяний не нужно. Чем меньше на ней надето, тем больше идёт ей наряд, тем взволнованней и прерывистей дыхание мужчин, тем неотрывней мужские взгляды, тем настойчивее желание мужчины увидеть её в наряде Евы
Знала ли Анна о том, что она прекрасна? Конечно, знала. Мир познаётся в сравнении. Она видела других женщин, серых мышек, окружавших её, видела себя в зеркалах, а самыми верными зеркалами были в тот день глаза Вронского. Алексей Кириллович мало сказать, влюбился Не знаю даже как сказать Тут не говорить надо, впору диагностировать.
Бедняжка Кити была забыта сразу же и напрочь. Танцевать с «невестой» не хотелось, но девушка так вопросительно посмотрела на него, что пригласить пришлось.
«Кити посмотрела на его лицо, которое было на таком близком от неё расстоянии, и долго потом, чрез несколько лет, этот взгляд, полный любви, которым она тогда взглянула на него и на который он не ответил ей, мучительным стыдом резал её сердце».
Впрочем, чего здесь больше: оскорбленного женского самолюбия или самой любви? Это вопрос. Мне, к примеру, кажется, что для Кити главный момент замужество как таковое. Получение статуса замужней дамы главное. А кто муж уже не так важно. Ну не дался журавль в небе (Вронский), недолго и страдала, смирилась с синицей в руках (Левин).
После оскорбления, которое ей нанес Вронский, Кити перенесла своё внимание на Анну. Она сразу обострившимся чутьём, внутренним зрением угадала причины перемены во Вронском. Кити смотрела на Анну и видела многое. «Она увидала в ней столь знакомую ей самой черту возбуждения от успеха. Она видела, что Анна пьяна вином возбуждаемого ею восхищения. Она знала это чувство и знала его признаки и видела их на Анне видела дрожащий, вспыхивающий блеск в глазах и улыбку счастья и возбуждения, невольно изгибающую губы, и отчётливую грацию, верность и лёгкость движений».
Столько надежд, сколько волнений, столько приготовлений к этому балу, а в результате все смотрят на другую женщину, да и ладно бы с ними со всеми, но ведь и Он «Да, что-то чуждое, бесовское и прелестное есть в ней», сказала себе Кити.
Матерь Божья!.. Серкидон, да Вы в джинсах, и футболка на Вас типа «Исполать же нам, славяне!». Пока скандал не случился, давайте-ка ретироваться тихо и незаметно. Да-да, как в сериалах, прерываю повествование на самом интересном месте. Не хочется уходить? А Золушке каково было? После, после я Вам обязательно напишу, что же дьявольское увидела в счастливой сопернице бедняжка Кити.
Слушайте, а жарко-то как! Это от свечей. Но для нас окончен бал, погасли свечи. И пусть лакеи смывают пудру.
Жду Вашу вспотевшую руку, и до следующего письма.
-8-
Пpиветствую Вас, Сеpкидон!
И снова о титанах духа
Иные мужи, как бы невзначай, перед своим именем ставят множество упоминаний о знаках отличия, сведений о былых и нынешних почётных должностях, обязанностях, указания о добытых званиях и наградах
Гораздо конкретнее были первобытные охотники. Они носили ожерелья из зубов поверженных животных. Что же касается должностей и званий, они, как наряды и украшения некрасивой женщины, дымовая завеса, скрывающая суть. Человек за дымом может вполне оказаться и мелким, и гадким, и никудышным. Может оказаться ловкачём, умеющим лишь в нужный момент выставиться под ласковый начальственный взор и подставить грудь под очередную награду.
Если человек имеет ценность сам по себе, если его личность выступает перед «мишурным блеском», «суетой сует и всяческой суетой» так же, как Анна Аркадьевна выступала из платья своего, можно не говорить много. Пpосто назвать с почтением фамилию-имя-отчество, и сразу возникнет наpаботанный жизнью образ. Скажем с уважительным восторгом Лев Николаевич Толстой! И возникнет пауза. Нужно время, чтобы огромный образ загрузился в сознание