И вот тогда‑то она свернула к дому доктора Бэбба. Я хорошо успела рассмотреть ее, пока она стояла на крыльце под лампой. На ней был серый жакет из шотландки с голубовато‑зеленой гофрированной блузкой и… коричневые туфли. Ага, и серая юбка. Волосы у нее — темно‑каштановые. Цвет глаз я не разглядела. Шляпки не было…
— Одну секунду, — прервал Мейсон, — был ли у нее с собой какой‑нибудь чемоданчик или сумочка? Или что‑либо еще, когда она входила?
— Сейчас я не в силах восстановить картинку совершенно ясно, но я не думаю, что у нее с собой что‑то было. С полной уверенностью я заявить не могу, просто говорю, как помню. Вот когда она выбегала из дома, у нее с собой ничего не было.
— Продолжайте, — попросил Мейсон.
— Итак, молодая женщина вошла в дом. Прошло совсем немного времени, и я услышала стук и грохот. Сначала я даже не могла сориентироваться, откуда доносится звук. Я крикнула Мотли, чтобы он проверил, все ли у нас нормально, но он сидел внизу, за закрытой дверью и не слышал меня. И тут же женщина начала кричать. Она закричала дважды. Я дождалась, когда крик стихнет и тут же бросилась к телефону вызывать полицию. К этому времени я знала наверняка, что крики доносятся из дома доктора Бэбба. Я сообщила дежурному, что из дома доктора Бэбба доносятся звуки борьбы, звон разбитого стекла, а также крики какой‑то женщины.
— Что дальше? — спросил Мейсон.
— Дальше… Дальше я положила трубку и направилась к входной двери.
— Не к окну? — переспросил Мейсон.
— Нет, мистер Мейсон. Я стояла у парадной двери. Я хотела видеть и слышать все, что там происходит, а для этого надо было избавиться от звука пианино.
— Свет на крыльце был включен? Я имею в виду ваш дом.
— На крыльце я свет не включала, только в коридоре. В комнате так же было темно. На наше крыльцо падали лишь отблески уличного света с Рубарт‑террас. Но на крыльце дома доктора Бэбба свет по‑прежнему горел.
— Спасибо, — кивнул Мейсон, — что произошло потом?
— Я увидела молодую женщину, стремительно выбежавшую из парадной двери.
— Это было та же самая девушка?
— Вне сомнений.
— Что произошло дальше?
— Она бросилась бежать по улице так быстро, как только могла. Я направилась к дому доктора Бэбба и оказалась около него одновременно с полицией. И тогда я увидели Мотли, поднимающегося вверх по ступенькам.
— Эльвира, я же просил тебя ничего об этом не говорить, — недовольно произнес ее муж.
Миссис Данкирк улыбнулась Мейсону и произнесла:
— Мотли не хочет утруждать себя ролью свидетеля…
— По каким ступенькам он поднимался? — уже спрашивал Мейсон.
— По цементным ступенькам, — ответила она. — Посмотрите, мистер Мейсон. Видите вон тот лестничный марш? Да, это те ступеньки, которые ведут от дома доктора Бэбба к Рубарт‑террас. А вон там — ступеньки от нашего участка вниз к улице. Мотли услышал крики и двинулся вниз, чтобы на месте убедиться, не может ли он чем помочь. Но по дороге понял, что от него не будет никакого проку, поэтому развернулся и пошел обратно в дом.
— Дональд уже бежал от гаража, где он и живет, — в качестве объяснения своим действиям произнес Мотли. — Не было никакой необходимости проделывать весь этот изнурительный путь, раз уж он вбегал в дом. Видите ли, у меня как раз проявлялась последняя партия фотографий. Я начал спускаться вниз… я точно не помню, кажется я успел пройти четверть спуска. Видимо, это происходило в тот момент, когда жена звонила в полицию. Когда я увидел, что ассистент доктора, Дональд Дерби, обмотанный одним лишь полотенцем, вбегает в заднюю дверь дома, я развернулся и пошел обратно к своим фотографиям.