Альманах «Истоки». Выпуск 13 - Коллектив авторов страница 6.

Шрифт
Фон

«Тёмные аллеи» пишутся Буниным живей и зримей, когда в развалинах лежит пол-Европы, когда война доходит до окрестностей Москвы. Голод, старость  у дверей его грасского пристанища присутствие уже поджидающей смерти, а пространство ушедшей, предреволюционной эпохи держит  отголоском Серебряного века  в словесном звучании любви, рассыпанной звонкими самоцветами страстей, характеров и судеб, всё ещё робеющих перед её необъяснимой тягой к совершенству. «Разве бывает несчастная любовь?»  конечно, вместе с главной героиней в рассказе «Натали» спрашивает нас сам Бунин.

Встречаясь на стыке своих юбилеев, И. А. Бунин и Ф. М. Достоевский будто заново узнают друг друга в своём общем ожидании перемен  кажется, ждут и наших открытий?..

Но какие именно перемены нужны России? Могут ли нравственные управлять обществом?.. Достоевский смотрит дальше принятого и дозволенного  его дорога становится трибуной (общественный деятель!): Бунин, попадая в кровавую бойню революции и оценивая результат народной трагедии, прежде сего остаётся певцом природы и стихии чувств  хранителем сердечных тайн, в которых хозяйничает любовь. По их творчеству весь мир и сейчас судит о России.

Однако их строгие лица не менее выразительны и красноречивы, чем бессмертные произведения литературы. Вот и мои художественные впечатления от внешнего облика наших писателей. Так, глядя на кадры кинохроники Нобелевского торжества (1933 год), я вижу своего Ивана Алексеевича Бунина, пережившего горестные годы эмиграции и повторяющейся нищеты. На его лице печать надмирного восклицания, суровая аскеза и скорбящий взор попранного величия  жёсткие в своей печали, пронзительные глаза будто ищут среди потомков единомышленника:

За дворянские обиды,
За огонь в крови 
Кто в лихие годы битвы
Просит о любви.
Будто вышел на прогулку
В незнакомый век,
Вслед стучит по переулку
Одинокий бег.
По земле  земле московской 
Людной Поварской
Бродит гулом отголоска
Возглас вековой.
Помнит вяз иные лета 
Пишется рассказ
Слышу голос с того света:
Бунин среди нас.

Как и бунинский образ, портрет Фёдора Михайловича Достоевского моё воображение слепило независимо от широко известных фотографий, картин и скульптур:

Достоевский! Черты живые 
Взгляд горяч в неземной глубине:
Будто смотрит сама Россия
С фотографии на стене

Для меня его лицо  лицо человека, неравнодушного к людям: того, кому можно доверять и которого надо выслушать, чтобы что-то понять в нашем тревожном мире. Так и внешне  вроде ничем не примечательные черты лица, притенённые скользящей дымкой глаза, надёжным куполом завершает открытый лоб мудреца: наверное, чтобы веровать  пожизненные думу думати и, не сворачивая в окольные просторы, идти своей дорогой

Да, преступление требует наказания, идея  соответствия, Любовь  служения, Вера  подвижничества, прощения и Любви! «Широк человек!»  с волнением повторяет неторопливый читатель, понимающий творчество Достоевского: «Широк в божественном и сатанинском!  и, как подытожил Бунин, «непоколебимо одно: наша твёрдая вера, что Россия, породившая Пушкина, всё же не может погибнуть, измениться в вечных основах своих и что воистину не одолеют её до конца Силы Адовы» (21 июня 1949 года). Таково и назначение писателя в России! Ведь, разделяя все тяготы режимов и произволов самовластья, все явные и скрытые перекосы в правах граждан (с (сословной огромной страны), писатель навсегда остаётся со своим народом в его прошлом и будущем, а в настоящем, по выражению Анны Андреевны Ахматовой,  там, «где мой народ, к несчастью, был».

Когда о Родине кричат,
То ищут истину в уроках:
Двадцатый век!  в твоих итогах
Полно мучительных утрат

Так  миллионы людей полегли на полях сражений, были расстреляны и сожжены, замучены в тюрьмах и концлагерях Право вседозволенности  избранности одних народов над другими  залило кровью Россию и Европу, а потому  переступило черту, обозначенную Достоевским и Буниным.

Оттого драгоценна, ювелирна в своей тонкой красоте поэзия И. А. Бунина: как заповедная отдушина, будто прощается с ним  всё время напоминая о себе в его произведениях. Оттого страшно гнетёт чувство недооценённости и невыполнимости того сказочно-яркого восприятия жизни («Тёмные аллеи»), в котором цинизм уступает место молодому задору страсти, беспощадность обстоятельств  безоглядному доверию и нежности, но всё же отчаянию и печали?.. А красота («Чистый понедельник»), не смиряясь с греховностью мира, уходит в монастырские обители, чтоб молиться за всех  и ушедших, и убиенных Красота смотрит в наступающую темноту ХХ века и не видит опоры в миру, где уже грядут «Окаянные дни».

Ваша оценка очень важна

0
Шрифт
Фон

Помогите Вашим друзьям узнать о библиотеке