Александр Евгеньевич Беляев - Краски заката. Стихи, поэмы стр 2.

То ленилась, то старалась,
То терпела, то терзалась,
А теперь моя душа
Остывает не спеша.

Остывает, цепенеет,
Ветерком над полем веет,
Тлен осенний вороша
Истончается душа.

Все грядущее, шальное,
Леденящее, сквозное 
Все не в тему, все не в масть 
Отторгаемая часть.

Как истлевшие одежды 
Обманувшие надежды
Пали пеплом на погост
Под вечерний шепот звезд.

Затихают пылки речи,
Оплывают воском свечи
День ненастный заверша
Баю-бай, моя душа.

Мой посланник нежных слов,
Интернетная любовь,
Мой журавлик, боль моя,
Мы с тобою  не семья.

Раз в Рождественской стране
Двое встретились во сне
И сомкнули два крыла,
Не дождавшись Рождества.

Оттого в земном кино
Им обняться не дано 
Их людское естество
Не скрепило Рождество

Не дано им ждать гостей,
Не дано растить детей,
Пусть томятся  все равно
Им венчаться не дано

Мой кораблик, мой сезам,
Интернет  не Божий храм,
Хоть в неведенье своем
Виртуально мы вдвоем.

Но в сценарии другом
Не указан общий дом,
Общий стол, счастливый брак
И семейный наш очаг.

Милый друг, душа моя,
Знаешь ты и знаю я:
Через много пыльных миль
Мы покинем этот фильм.

И тогда в ином краю
Обретем любовь свою,
Сбросив с вечного чела
Нас разъявшие тела.

Здесь словно ничего не изменилось,
Лишь сорок лет в канале растворились,
Гранит неровен и газон небрежен,
И даже тополя как будто те же.

Собор как прежде встретит гулким звоном,
И голуби все те ж, как в веке оном,
И темных вод медлительная тяжесть
Сознанье унесет в былое так же.

Взгляд задержу на грязном оборванце.
(Конечно больше стало иностранцев,
к тому же те, что здесь тогда гуляли
о гаджетах таких не помышляли).

Такая же изменчивая осень,
Средь серых туч негаданная просинь,
И дерева в своем бессменном строе
Зеленое меняют на златое.

И кажется, что жизнь твоя приснилась
И ничего в тебе не изменилось 
Ты молод, словно пупсик на рекламе
Пока не подойдешь к зеркальной раме.

Это тело надоело,
Хоть бы вовсе околело,
На последнем рубеже
Не дает взлететь душе.

Заперлось в своей берлоге,
Не желает знать о Боге,
Все ему бы жрать и спать,
Да по юности вздыхать.

С ним душа  как в клетке птица,
Ей свобода только снится
(Да и клеть  возьми, да брось,
проржавела вся насквозь).

Ей бы в рощу, ей бы в небо
Прочь от дармового хлеба,
Но скрипит гнилая клеть:
 Я не дам тебе взлететь.

Лучше спи, да кушай вволю 
Тяжела свободных доля,
За окошком жизнь  отброс,
То жарища, то мороз.

Прекрати свои усилья,
Не для неба эти крылья,
Ты калека и урод,
Всякий кот тебя сожрет.

Чем порхать с куста на ветку 
Полюби гнилую клетку,
Чем над весями кружить
Лучше вволю есть и пить.

Отвечает клетке птица:
 Проржавели эти спицы,
Как ты время ни тяни,
Вскоре догниют они.

И хоть сил осталось мало,
Но когда-то я летала,
Да прельстилась на беду
На бесплатную еду.

Ведь была я молодою,
Клеть казалась мне златою,
Но тюрьма  везде тюрьма,
Лучше посох и сума.

И все дни, что здесь томилась
Мне родная роща снилась,
Снятся мне до сей поры
Ранней осени дары
..
Отогнуть гнилую спицу?
Отпустить на волю птицу?
Кто мне может помешать?!
Бог ответствует:  душа

Снова пепельное утро,
Серый город, серый разум,
В доме сумрачно и утло,
Понедельник раз за разом.

Ни цветов, ни лент венчальных,
Ни душевного прилива 
Лишь шумит на кухне чайник,
Монотонно, сиротливо.

В тон ему журчит уныло
Неисправный бак в сортире
Одиночество бескрыло 
Хоть в приюте, хоть в квартире,

Где убогие оттенки 
Грязно-бурый, пыльно-серый 
Как клопы ползут по стенке
В однотонном интерьере.

За окошком грязь и сырость,
Небо вяло и убого,
Отдаюсь ему на милость,
Удаляясь от порога.

Где тут женщины, мужчины?
Лишь туманные фигуры 
И ни лика, ни личины
Средь холмов макулатуры.

Черно-белые гравюры
Замерзают в сонном парке 
Поздно, братцы, пить микстуры,
Ставить мертвому припарки 

Я устал от этой роли,
Почему ж так тихо в зале?
Тешу сам себя игрою 
Нет народа, не позвали.