А. а, а. Я. я. я, протянула она, а это мысль. Знания ты будешь получать в тридцать третьей школе, а у нас будешь заниматься настольным теннисом. Я тебя отдам хорошему тренеру. Я его правда ещё не видела. Он из цапель настоящих лебедей может делать, так мне мой новый директор сказал.
Мам я, что на цаплю похожа? обиделась Яна.
Да нет, что ты, это я так образно. Ты у меня самая умная и красивая! Но ты не знаешь, что настольный теннис это игра лордов. А нам с тобой в недалёком будущем предстоит поездка в Лондон. Глядишь через тебя, я возможно там лорда окольцую или на крайний случай сквайра.
Мам, а где ты деньги возьмёшь на Англию, спросила дочь.
Людмила Ивановна встала с дивана и, подойдя к окну, задула свечу:
Где, где, дом мамин продам, вот где! Пошли спать.
Что то мама я тебя плохо понимать стала в последнее время, раздался в кромешной темноте голос дочери. Ты в прошлом году курс брала на Венесуэлу, в этом году в Лондон, а на деле мы даже по городу вдоволь наездиться не можем, потому что денег на проезд никогда нет.
Тебе понимать и не надо. Понимала, ещё не выросла, ответила дочери мать.
В КЛУБЕ СИБИРЬ
Эта женщина походила на Веру Холодную, популярную актрису немого кино. Она сидела за столом в чёрном лёгком плаще. По кафельному полу был раскидан подол её длиннополой юбки. Цветастый платок, из которого выглядывала начёсанная чёлка смоляных волос, делали её привлекательной и сексуальной, словно гетера. Рабочее место у неё было, не в кабинете администрации стадиона, а общей большой раздевалке, где переодевались не только дети, но и спортсмены ветераны, а также тренера. Она вежливо улыбалась входящим детям, отвечая на их приветствие. Но это улыбка быстро исчезала с её лица, когда в раздевалку заходили взрослые. Заполняя какие то бумаги он скрыто вглядывалась в лица спортсменов, бросая на них мутный с синеватым отливом взгляд. Дети ей были не интересны, а вот взрослые спортсмены, перешагнувшие сорокалетний рубеж, изрядно напрягали её любопытство, и она тут же перевоплощалась с оценивающим взглядом, опытную хищницу. Когда же в раздевалку заглядывали кто то из дирекции стадиона, она становилась пуганой, но опрятной вороной, которую только что согнали с насиженного места.
Для всех она была женщиной загадкой. Появилась в клубе после дня победы, таинственно и неожиданно. Ведёт себя так, будто соблюдает секретную конспирацию. Ни с кем абсолютно не разговаривает и не идёт на контакт даже с тренерским составом. Даже в самом обитаемом месте, где стоял её стол, она держала дистанцию с тренерами. Некоторые тренера пытались с ней разговориться, но тщетно. Взамен они получали холодный и невразумительный ответ. Весь тренерский состав недоумевал, откуда и для каких целей появилась эта штатная единица в коммерческом клубе, где заработная плата и так никого не удовлетворяла.
Но когда после трёхдневной болезни в раздевалке появился свежий человек с весёлыми глазами и приятной улыбкой, которого она увидела впервые, ясность была внесена. Это был старший тренер по настольному теннису Сергей Сергеевич Винт. Близкие и знакомые его называли чаше Платон. Умел он выдать толковые фразы, за что и получил такое философское имя. Недруги за спиной шёпотом бросали «СС».
От коллег он уже знал, что раздевалку оккупировала, какая то странная женщина с сумкой, забитой канцелярскими принадлежностями.
Сергей Сергеевич обозрел её стол, где лежали журналы посещений, стопки общих тетрадей и набор авторучек. По этим канцелярским признакам он безошибочно определил, что женщина, занимающая полезную площадь в раздевалке, не относится ни к энергетической компании, ни к Министерству чрезвычайных ситуаций.
«Возможно она сотрудник стадиона, подумал он, и к нашему клубу никакого отношения не имеет». Он обошёл вокруг стол и нежно, но с иронией, произнёс:
Что это за женщина в траурном одеянии, пугает детей, и других спортсменов своим видом в раздевалке клуба?
Ответ он получил не дерзкий, но который всё таки заставил его задуматься в профессионализме столь загадочной женщины.
Она не поняла, кто к ней обратился с подобным вопросом, или ветеран спортсмен, или тренер? Но что этот невежливый мужчина до невероятности обаятельный, она заметила. И ответ она ему выдала не совсем грамотный. Но Сергей Сергеевич, его перефразировал в объективный монолог и звучал её речь примерно так;