В Афганистане Костя попадает в самое пекло, участвуя в легендарной седьмой Панджшерской операции в апреле-мае 1984 года. Там командует отделением и с честью выполняет свой воинский долг перед Родиной, выполняя различные боевые задачи. 3 мая в ущелье Арзу рота, в которой он служил, была окружена. Десантники принимают тяжёлый бой и несут серьёзные потери. В бою Костя получает контузию средней тяжести и месяц лечится от неё в госпитале, но оправиться полностью так и не смог. Говорят, это проявилось в итоге в его характере, в способности вести дела и переговоры.
Домой вернулся парень, имея на груди медаль за отвагу, плохо выраженную хромоту на левую ногу из-за перелома и недолеченную контузию. Но там его никто не ждёт. Костя узнаёт, что девушка, ради которой он воевать пошёл, чтобы произвести впечатление на её отца, дабы тот дозволил жениться, уже давно жила с другим. Поначалу хотел убить их обоих, но удержался. Сесть в тюрьму из-за «чмошника и шлюхи» не хотелось. Но обида останется с ним навсегда, даже после того, как он уже будучи бандитом закопает их заживо. Говорил, мол, надо бы ещё было и сжечь, и расчленить, но человек живёт всего один раз, потому повторно не поиздеваешься, а жаль.
С тех пор жизнь Кости идёт по накатанной стабильно вниз. Он начинает пить. Горе от расставания с любимой, контузия на войне и алкоголизм не дают ему нормально работать. С коллективом постоянно конфликтовал, на работу, бывало, не выходил из-за запоев. Отношения в семье тоже шли ни к чёрту. В пьяном угаре один раз с топором за матерью по огороду бегал, чтоб прибить. Пришлось соседям его унимать, и то вшестером еле смогли уложить. Утром даже и не помнил, что произошло, а мать не рассказывала, «чтобы своего остолопа не расстраивать».
А изменилось всё в 1987 году, когда Костя вновь пересекается со своим школьным приятелем Максом по кличке Спичка любил недоброжелателям поджоги устраивать и ни разу не был пойман, потому такую кличку и получил. От него Костя узнаёт, что занимаясь кооперативной деятельностью, можно хорошо заработать. Только, разумеется, ничем законным они промышлять не собирались. Для тех времён занимались обычным делом: фарцовкой и валютными махинациями, но именно тот опыт и превратил контуженного ветерана Афганской войны Костю Надольского в легендарного Нижегородского Ежа, от которого якобы будет прудить в штаны даже небезызвестный Борис Немцов в бытность губернатором области.
В один день 1989 года на рынок, где фарцевали Костя с Максом явились некие ребята в спортивных костюмах и попросили сдать деньги в общак на крышевание. Говорили, мол, знаем, чем тут занимаетесь, в курсе, где живёте и как на матерей ваших с пассиями выйти в случае чего. Ушли с договорённостью встретиться завтра.
Что ребята точно стерпеть не могли, так это угрозы матерям и любимым девушкам. Так он и говорил ребятам, которых попросил о помощи в решении проблемы:
Пацаны, это беспредел конкретный. Так каждому предъявить могут. Если не дадим им отпор сейчас, так и будут наезжать. А если сделаем всё, как надо, то все будут знать, что связываться с нами лучше не надо.
Мы с тобой, Ёж! лаконично отвечали пацаны.
Для дела привлекли Костиных и Максимовых школьных, дворовых и армейских корешей всего тридцать человек. И когда беспредельщики пришли требовать бабла за крышу, тем сразу пришлось столкнуться с неприятным сюрпризом: против них толпу собрали, а те пришли на стрелку всемером всего. Правда, разговора по итогам так и не получилось. На встрече началась массовая драка, в ходе которой беспредельщики отступили со сломанными костями и пробитыми головами.
И, казалось бы, всё! Можно спокойно торговать. Но у Ежа и Спички будто глаза после долгого сна открылись. Если те крышуют, то почему они не могут, только без беспредела? По итогам и решили, что крышевать проще будет и прибыльней, так как фарцовка и валютные спекуляции много денег не приносили. А тут,защищая от таких уродов честных дельцов, можно было порядком бабла получить от нарождающегося класса кооператоров.
Правда, другие говорят, что беспредел со стороны Ежа и Спички был куда более серьёзный. За неуплату защиты могли прямо средь бела дня при свидетелях избить. Особенно злостные неплательщики кормили рыб на дне Волги. И так как другим об участи своих коллег было хорошо известно, старались платить исправно.