На улице совсем стемнело, когда два одиноких путника вышли на проторенную дорогу, ведущую на север, в земли гномов. Как оказалось, Аллорн позаботился и о лошадях для путешествия. Два крепких оседланных скакуна ждали революционеров недалеко от убежища.
Гнать лошадей они не стали, постоянно грабить почтовые станции и трактиры было бы не слишком удобно, а золота на новых могло бы и не хватить, поэтому было решено щадить лошадей. К утру путники сошли с дороги и укрылись в лесу. Останавливаться в трактирах было бы слишком опасно, беглецов наверняка искали, и Мирк не мог знать, насколько серьезными окажутся поиски и сколько усилий приложит его отец. Принц впервые убежал из темницы.
***
Вы хотели меня видеть?
Облаченный в темный балахон, который скрывал тощее тело, Мидс стоял перед Ирапом. Мидс был одним из лучших в своем деле поиске людей, вещей и информации. Его лысеющий череп, едва прикрытый свисающими клочками волос, отражал свет факелов. Крысиные, бегающие глаза вызывали чувство отторжения, долго смотреть в них было крайне неприятно, и Мидс этим пользовался, заставляя даже повелителя королевства опустить взгляд. Его тонкие, едва различимые на покрытом оспинами лице, губы сложились в некое подобие улыбки, когда король отвел взгляд.
Да, Мидс. Я хочу, чтобы ты разыскал моего сына. Он бежал из темницы этой ночью, Ирап вновь поднял взгляд, и, собрав волю в кулак, посмотрел в глаза мага.
Что мне делать с ним, когда я его найду?
Доставь его ко мне. Если он окажет сопротивление, а он окажет, действуй по ситуации, Ирап не нашел в себе сил дать точных указаний, Но лучше бы его доставить сюда живым.
Хорошо, я позабочусь об этом, Мидс ехидно улыбнулся, обнажив гнилые зубы, С вашего позволения, я пойду.
Не дожидаясь никакого позволения или знака, Мидс скрыл свою безобразную голову под капюшоном и, ступая практически бесшумно, вышел прочь из зала.
Ирап глубоко вздохнул и осмотрелся. Кроме стражников в зале был и его старший сын Альбер. Все это время он молча стоял подле трона, ожидая, пока Мидс выйдет.
Отец, ты думаешь, он найдет Мирка? спросил он короля, как только человек в балахоне покинул зал.
Если не он, то кто? Ирап не поворачивался к сыну, Мы слишком долго верили в то, что Мирк обычный шалун. Мы были слепы. Я чувствую, что на этот раз он не обойдется простыми шалостями. Все серьезнее, и это печалит меня.
И что же он может сделать? Альбер никогда не воспринимал всерьез младшего брата, а потому казался искренне удивленным настроениями отца.
Я не знаю, сын мой. Но думаю, что не так мало, как нам бы хотелось. Сорняки следует рубить на корню, Ирап, казалось, вмиг растерял обыкновенную добросердечность и выглядел крайне серьезным, Если мы не остановим его сейчас, потом может быть поздно.
Но ведь Мидс может убить его, твоего сына и моего брата. Позволь мне разыскать его, в моем подчинении вся армия королевства. Ему не скрыться от тысячи глаз, Альбер подошел к отцу, чтобы видеть его лицо.
Еще секунду назад стеклянный взгляд Ирапа вмиг приобрел четкость, не отводя взгляда, он медленно, так, чтобы ни одно его слово не осталось не расслышанным, проговорил:
У меня всего два сына. А у тебя один брат.
Отец Альбер чуть отошел назад.
Ступай, сын мой, займись своими делами, Ирап махнул рукой, словно отмахиваясь от мухи.
Альбер кивнул, и, развернувшись на пятках, быстро покинул зал. Ирап остался в зале один, если не считать пары стражников, которые, впрочем, стояли тихо и внимания не привлекали.
Король выудил из рукава свои гадальные кости, которыми баловался, наверно, почти с раннего детства. И еще тогда, в раннем детстве, он приучился принимать решения, исходя из того, что они ему советовали. Ребячество, конечно, к тому же он был магом и точно знал, что эти побрякушки никакой силы не имеют. Но раньше они его не подводили. Хотелось надеяться, что и это решение, о котором он просто не мог не спросить свои кости, было принято не зря.
***
Вечером Мирк и Аллорн вновь вышли на тракт. На их пути лежал небольшой город Мансар, лежащий в устланных холмами предгорьях. Здесь люди добывали камень для своих построек, подавляющее большинство ремесленников этого городка, так или иначе, работали с камнем. Сам город считался приграничным, так как до границы с землями гномов от него было всего с десяток километров. А потому и самих гномов в городе было немало, многие из них вели здесь торговлю, а некоторые и вовсе предпочитали постоянно обитать в людском городе. Законы Анода не запрещали этого, однако случаи подобного переселения были довольно редки.