Школу закончила на пятерки и без всякой протекции могла бы поступить в самый престижный институт.
– Вместо этого поступила в провинциальное медучилище, где готовят заурядных фельдшеров. Почему?
– Знаете… Мечта Вики с детских лет – стать хорошим доктором. После школы хотела поступать в медицинский институт, но я убедила ее начать вхождение в медицину, что называется, с азов. Это, естественно, удлиняет путь, зато впоследствии дает большие преимущества перед теми, кто без жизненного опыта сразу взмывает вверх. Я сама так начинала. Сначала получила диплом в техникуме кооперативной торговли. Три года проработала от души и уж затем поступила на заочное отделение торгового института, который закончила с отличием. Теперь в коммерции для меня секретов не существует.
– Вы уроженка Новосибирска?
– Нет, родилась я в Юрге Кемеровской области. Папа – майор, ракетчик, служил там на полигоне. Потом по каким только гарнизонам мы с ним не мотались!.. За семь лет в четырех школах училась. В Новосибирске я заканчивала восьмой класс, когда стала жить у бабушки. Папа рано умер. От постоянного общения с ракетами подцепил лейкемию. Через пару лет после его смерти, видимо, от безысходной тоски скончалась мама. Бабушка тоже уже пятый год как умерла. Из всего семейства осталась я да Вика.
– А муж?.. – будто ничего не зная, спросил Бирюков.
– Муж объелся груш, – улыбнулась Алла Аркадьевна и огорченно вздохнула: – Бросил он меня с малолетней дочерью, оставив в наследство лишь фамилию.
– Вертопрах оказался?
– Наоборот, чрезмерно серьезный юрист. Работал в областной коллегии адвокатов, теперь – в Управлении по борьбе с организованной преступностью. Причина развода самая банальная. Не сошлись характерами. Честно говоря, Игорь Солнышкин – мужик порядочный. Не пропустил ни одного дня рождения Вики. Каждый год, приносит ей хоть и скромные, но подарки. Настойчиво предлагал алименты. Я категорически от них отказалась.
– Почему?
– Не хочу мелочиться. Обеспечиваю себя и дочь с избытком. А у Игоря в новой семье трое детей, один другого меньше. Зачем отнимать у малюток какие-то крохи? Совесть не позволяет этого делать.
– Выходит, Вика и без отцовской дотации ни в чем не нуждается?
– У нее минимальные запросы. Разумеется, на одну училищную стипендию нынче и неделю не протянуть. Поэтому в местном Сбербанке я открыла Вике счет на три миллиона рублей с ежемесячной выплатой дохода. Таким образом, каждый месяц она имеет неплохой приварок. Могла бы увеличить сумму и вдвое, и втрое, но Вика говорит, что ей и этого хватает за глаза.
– Насколько понимаю, отношения с дочерью у вас самые добрые? – вновь спросил Бирюков.
Алла Аркадьевна немного замялась:
– Знаете, Антон Игнатьевич, мне не нравятся некоторые из Викиных подруг. Я откровенно это высказала, и Вика, по-моему, крепко обиделась. Перестала приезжать домой, в Новосибирск. Последнее время общались только по телефону. Два-три раза в месяц я непременно ей звонила. Она мне – ни разу.
– Подруги дурно влияют на Вику?
– В дурном плане на нее трудно повлиять. Любимая Викина пословица: «Умный учится на чужих ошибках, а дурак – на своих». Но, как говорится, чем черт не шутит… Очень распущенные девицы. Одна уже в школьные годы, извините, чуть не родила. Другая под видом спонсорства зарабатывает секс-услугами.
– «Другая» – это Алена Волосюк?
– Она, моя юная соседка. Слухи об Аленином «бизнесе» докатились до прокуратуры?
– В машине Теплоухова нашли газету с объявлением, где Алена искала спонсора, с которым намеревалась встретиться «только на своей площади».