Если он чего-либо не знал наверняка, то молчал. К нему даже взрослые обращались за самыми различными справками. Например: сколько населения в Австралии? Где родился Шопен? Кто такой утконос, птица или зверь? За что боги Олимпа наказали Прометея?
Коля БЭС отвечал не сразу, снимал очки и тер указательным пальцем свой заостренный книзу нос с двумя красными вмятинками от очков. Это он собирался с мыслями. Но ведь чтобы отыскать в настоящей энциклопедии нужные сведения, куда больше затратишь времени. Если Коля не мог ответить на вопрос, например, почем нынче куры на базаре, он смущенно разводил руками — мол, извините, дал маху…
Если Коля БЭС спорить не стал, то Витька Грохотов не такой человек, чтобы уступить Буянову. Он вскочил с травы и протянул руку. Гошка тоже поднялся и сжал Витькину ладонь.
— Если я выиграю — отдашь нож, — сказал он.
— А ты пойдешь к Принцессе, опустишься на колени и при всех поцелуешь руку.
Гошка с негодованием посмотрел на приятеля:
— Чтобы я перед девчонкой…
Витька достал из кармана великолепный нож с выгнутой костяной рукояткой в желтом чехле и подбросил на ладони. Этот нож подарил ему в день рождения отец.
— Ну так как?
— Насчет церкви я не буду спорить, — сказал Гошка, глядя на нож. — А вот что наш дом построил купец Квасников — другое дело.
Витька заколебался: жалко, конечно, такой нож проспорить. Он взглянул на Колю: тот все еще лежал на траве и, морщась, жевал горький стебелек. Этот спор его совсем не интересовал.
— Эй, БЭС… — решился Грохотов. — Разбивай.
Мальчишки молча шагали по улице. Впереди Гошка, за ним Витька, и шествие замыкал Коля — ему совсем не хотелось тащиться по такой жаре бог весть куда. Бэсу хотелось в прохладном, тенистом местечке улечься с книжкой в руках. Он и так знал, что Буянов проиграет, потому что их дом никогда не принадлежал никакому купцу Квасникову. Этот дом построило страховое общество, которое до самой революции располагалось на втором этаже, а на первом была швейная мастерская. После революции дом передали под жилье.
— Вот поеду летом куда-нибудь, — говорил Гошка, — там мне твой ножик пригодится.
— Это еще бабушка надвое сказала, — заметил Витька.
— Не бабушка, а дедушка сказал, — загадочно ухмыльнулся Гошка.
— Далеко еще? — спросил Коля.
У него с самого рождения плоскостопие, и он быстро уставал. А тут еще такая жарища! Витька и Гошка шлепали босыми ногами по горячему тротуару, им и горя мало. А Коля ковылял сзади на своих длинных ногах-ходулях в парусиновых туфлях. БЭС худущий и на голову выше приятелей, а толку что? Любой из них в два счета справится с ним. Крепкие, мускулистые, они в забеге на три километра взяли призовые места в школе: первое — Гошка, а Витьке досталось второе. Злые языки поговаривали, будто Буянов в одном месте срезал дистанцию, но этого никто не смог доказать.
Мальчишки вышли на окраинную улицу. Асфальт кончился, и они зашагали по обочине булыжной мостовой. Здесь стояли старые, с перекосившимися окнами деревянные домишки. Из-за дощатых провисших заборов выставили свои ветви фруктовые деревья. Город на всю округу славился богатыми садами. Осенью на базаре ломились столы от всевозможных фруктов. Яблоки, груши, сливы продавали ведрами.
Сейчас мертвый сезон: в садах ни яблочка. Черешня и та созреет только через месяц-полтора. Поэтому мальчишки равнодушно поглядывали на свесившиеся через забор ветки с маленькими зелеными завязями, а хозяева мирно занимались своими повседневными делами и вовсе не следили за этим опасным народом — извечным врагом всех садоводов.
У маленького дома с красной черепичной крышей Гошка остановился.
— Пришли? — спросил Коля. У него на лбу и носу — крупные капли пота.