Если мировое сообщество устранит экономические препятствия, с которыми сталкиваются женщины, настанет эра мира и процветания, равной которой не было в истории. В последнее десятилетие зародилось движение за расширение женских экономических возможностей, которое ставит своей целью именно это убрать барьеры. Пусть пока и немногочисленное, оно уже достигло глобальных масштабов и начало сотрудничать с самыми влиятельными мировыми институтами: национальными правительствами, международными агентствами, крупными фондами, благотворительными и религиозными организациями, многонациональными корпорациями.
Я стояла у самых истоков этого движения. Начинала с исследований возможных подходов к предоставлению женщинам финансовой независимости. Сначала я работала в сельской местности, в частности в Африке, и тестировала как собственные, так и чужие идеи. У меня была возможность напрямую взаимодействовать с женщинами в разных странах и при разных обстоятельствах. Помимо этого, я проводила Power Shift Forum for Women in World Economy ежегодное мероприятие для специалистов по расширению экономических возможностей женщин, где можно было поделиться своими наработками. В 2015 году я сместила акценты. Как и раньше, я провожу исследования в отдаленных районах, но теперь еще приезжаю и в мировые столицы, где участвую в политических дискуссиях о внедрении глобальных реформ.
То, что я вижу, зачастую приводит меня в отчаяние. Министры финансов, те, кто стоит у руля мировой экономики, склонны относиться к борцам за права женщин как к женским приспешникам, сводя их усилия на нет. Азиатско-Тихоокеанское экономическое сотрудничество (АТЭС) и «Большая двадцатка» (G20) могут устроить какую-нибудь женскую неделю, создать рабочую группу и даже вставить фразу про женщин в коммюнике, но в их программах не найдется места для нужд половины их собственных сограждан. Они предпочитают отмахиваться, не желая знать, почему исключение женщин вредно для экономики и как учет их интересов при формировании национального бюджета может привести к тому самому росту, которого они так отчаянно желают. Они задвигают женскую экономику на второй план лишь из-за собственных предубеждений и ничего более за этим не стоит.
Именно поэтому нам нужны вы. Работая над этой книгой, я надеялась привлечь к делу расширения экономических прав и возможностей женщин множество новых голосов, рук и умов. Действия, которые я предлагаю, конкретны, разумны и эффективны. Я приглашаю вас к сотрудничеству вне зависимости от вашей сексуальной и гендерной принадлежности, расы и происхождения, от того, работаете вы на заводе, в офисе, на ферме, дома или в интернете. Каждый раз, когда я буду писать «Мы должны это сделать» или «Мы можем сделать вывод, что», я имею в виду всех нас.
Почему же мы обратились к изучению такого рода теневой экономики только сейчас? И тут мы сталкиваемся с двумя препятствиями: отсутствие данных и стереотипы в восприятии систем обмена. Измерения в экономике сосредоточены на денежном обмене, однако женский экономический вклад например, домашнее производство и крестьянский труд в значительной мере не связан с денежной компенсацией. Кроме того, минимальной единицей, на уровне которой обычно регистрируют данные, являются домохозяйства, а там доходы женщин, как правило, приписывают мужчине главе семейства. Уже этих двух причин вполне достаточно, чтобы наши системы не выявляли женскую экономическую активность.
Но еще хуже то, что различные институты от университетов до правительств как правило, не собирают и не анализируют данные с разбивкой по полу. Во времена движения за права женщин в 1970-х годах в науке работали главным образом мужчины, и в результате фактор женского участия не становился проблемой ни одной из дисциплин. Однако за последние пятьдесят лет число женщин-ученых выросло, они стали заметнее, и одна дисциплина за другой история, антропология, психология, социобиология, археология, медицина, биология и еще очень многие преобразились благодаря простому вопросу: «А как насчет женщин?» Тем не менее целый ряд областей эта волна интеллектуальных изменений не затронула, и экономика одна из них. Этого пока не произошло во многом из-за отсутствия последовательных гендерных данных: невозможно систематически сравнивать благополучие не только здесь и там, но даже сейчас и тогда.