Постепенно до моего сознания доходят слова священника, или кем он тут является. Но фантастичность происходящего, скептицизм и растерянность по большей части из-за наготы вынуждают произнести:
Точно в качестве судьи? Я замуж не хочу!
В силу профессии я прочитала много книг, от признанной классики до современной прозы, даже лёгкими романчиками не брезговала. Иногда хотелось хорошо и весело провести вечерок. Дома, в удобном кресле, завёрнутая в тёплый плед. Так что фэнтези про попаданок в другие миры на свадебные отборы я тоже читала. Вот только там девушки становились участницами в конкурсах, после которых становились жёнами венценосных особ, а не судили их.
Нет, я всё-таки наглоталась грязной жижи и лежу в бреду. Этого просто быть не может.
А вас никто и не звал, солдафон продолжает выражать своё недовольство.
Тогда зачем я здесь? какой же он всё-таки грубый.
Вы будете судить невест, участвующих в королевском отборе, терпеливо повторяет Сава.
Я!?
На грани слышимого:
У неё ещё и проблемы со слухом.
Слова этого мужлана в военном мундире немного отрезвляют меня, поэтому говорю сердито и требовательно:
Для начала дайте одежду, и приподнимаю правую бровь, не спуская взгляда с солдафона. Или сами разденьтесь. А то нечестно: я сижу перед вами в чём мать родила, а вы, одетые, ещё и насмехаетесь надо мной.
Почтенный Сава бросает взгляд с лукавой хитринкой на офицера, который сжимает челюсть так, что заходили желваки. Солдафон взмахивает левой рукой. И, о чудо! На глазах в его зажатой ладони появляется сверху вниз алый плащ.
Мой рот открывается самопроизвольно. Я прям чувствую, как моя челюсть падает на пол. От удивления даже чуть руки не опустила, приоткрыв грудь. Заметив презрительную ухмылку военного, тут же возвращаю их на место. На меня набрасывают плащ, в который я быстро закутываюсь и, наконец-то, встаю. Сидеть на холодном дне фонтана неприятно.
Так значит меня сюда призвали судить, а не участвовать в отборе? уточняю я, вытаскивая волосы из-под одежды и перекидывая их на одно плечо.
Работа в школе научила всегда выяснять все детали предстоящего дела. Хотя мозг здравомыслящего человека двадцать первого века отказывается признавать происходящее как реальность. Даже чудесное появление плаща, в котором мне стало теплее и уютнее рядом с полностью одетыми мужчинами, никак не вписывается в привычную картину мира. Так и хочется найти логические объяснения происходящему.
Ещё один пренебрежительный взгляд от солдафона. Какой же он узколобый мужлан!
Вы совершенно правы, священник сглаживает вежливым ответом некультурное поведение спутника. Позвольте представиться, он кланяется. Сава. Других имён более не имею. Избрав путь служения, отрёкся от земных благ и привязанностей. Я верховный жрец Единосущего и его дочерей. Ваше высокопревосходительство, служитель обращается к военному.
Судя по обращению, тот дослужился до высокого чина.
Великий князь, знакомый из истории титул. Фельтмаршалок, а это очень похоже на воинское звание. Левент Тэриус Алиазкар Варади, высокомерно называет он своё имя. Обращаться ваше высокопревосходительство.
Какое у него вычурное и длинное имя! Я отплачиваю ему той же монетой: насмешливой ухмылкой.
Васильева Полина Андреевна, в моём имени меньше пафоса и отсутствует титул, но меня это не волнует. Это они нуждаются во мне, раз им послали меня боги, по их словам. Обращаться Полина Андреевна, копирую фельтмаршалока и сцепляюсь взглядами с его высокопревосходительством.
Тот словно понимает, что нет у меня никакого титула, хотя я не поясняла своего имени, поэтому к презрению во взгляде добавляется и высокомерие.
Пройдёмте в вашу келью, Полина Андреевна, жестом приглашает меня верховный жрец.
Мужчины поворачиваются и двигаются к узорчатым двустворчатым дверям, а я стою на месте и не двигаюсь.
Первым осознаёт, что я не следую за ними, фельтмаршалок. В его взоре столько презрения, что меня снова передёргивает.
Чего стоим, Полина Андреевна? перед моим именем он запинается и выделяет его такой интонацией, словно не хочет замарать свой рот его произнесением.
Сава тоже оборачивается. Только в его взгляде читается вопрос. Но старец, кажется, догадывается, о чём я хочу узнать, но терпеливо ждёт вопроса.