Будь осторожней с ним, Джин. Скорее всего, у него лихорадка, предупредил он служанку.
Не беспокойся! Моряк бывалый, не такой трухлявый, как кажется с первого взгляда, просто его здорово прихватило. Такое со всеми случается, заключила она, выйдя из чуланной комнаты, Больного лучше покормить, а то он, чего доброго, и в самом деле, отдаст концы. По-моему, у моряка не лихорадка, а эпилепсия.
Ты откуда знаешь такие болезни? удивился Джилл.
Я многое знаю, что тебе знать не дано, в своей резкой манере ответила Джинти.
Тогда принеси этому горячий бульон с хлебом, распорядился Джилл.
Ему поможет крепкий ром, а не бульон, предположила служанка, и побольше. И мне, пока я сама не подцепила какую-нибудь мерзость от таких твоих постояльцев.
Я вижу, как тебе выпивка помогает. Любого матроса перепьёшь, Джилл швырнул в сторону полотенце, а на счет подцепить, ты подумай насчет своего дружка. Как бы он тебя чем-нибудь не наградил.
Это не твоё дело, с кем мне водить дружбу, не унималась дерзкая служанка.
Джин, может хватит? и, раздосадованный её поведением, Джилл отправился готовить ужин.
3.
Этот и последующий день Джинти время от времени заглядывала в чуланную комнатку и интересовалась здоровьем нового постояльца. Хоть какую-то пользу приносила. Старый моряк кряхтел и кашлял уже не так сильно, так что можно было за него не переживать. На четвертый день после своего появления в трактире он неожиданно вышел из своей комнаты. Случилось это как раз к обеду. Выглядел моряк по-прежнему не лучшим образом, но всё же не столь безнадёжно. Уж точно лучше, чем, когда его приволокли в трактир. Во всяком случае, стоял на ногах, и, хотя и с трудом, но мог самостоятельно передвигаться.
Теперь его можно было как следует рассмотреть. Одетый в потёртый и не очень чистый камзол, такие же брюки, а на ногах стоптанные сапоги. На первый взгляд ему можно было дать лет шестьдесят или даже больше, но вероятно, так казалось из-за бороды с изрядной проседью, которая его старила. Всё же скорее всего он был лет на десять моложе, чем казался. Высокого роста, под стать Джиллу, даже больше, потрёпанный жизнью, но, как и говорила Джинти, достаточно ещё крепкий и мускулистый, с большими мозолистыми руками, изрисованными загадочными чернильными картинками. Лицо моряка состояло из длинных седых густых волос, которые росли отовсюду, даже из ноздрей и, казалось, изо рта. Из зарослей выглядывали тёмные живые глаза и большой нос, похожий на картофелину.
Что это за посудина, кок? поинтересовался моряк.
Это трактир Джилла, а Джилл перед тобой собственной персоной! строго ответил трактирщик. Он понял сравнение трактира с «посудиной» так моряки обычно называли корабли.
Моё имя Том МакКрейг, с показной гордостью представился моряк. Я калабаха с английского корабля «Спай».
Тогда добро пожаловать в нашу кают-кампанию! смягчившись, шутливо ответил Джилл.
Том МакКрейг обвел взглядом трактир, но, похоже, ничто не привлекло его внимание, разве что внимательно посмотрел на медаль Джилла.
Значит тоже служил на флоте, кок, одобрительно сказал старый моряк.
После небольшой паузы и как-то совсем по-другому, менее пафосно, корабельный плотник продолжил, рассказав, что в Окленд приплыл на американской шхуне, и что среди моряков больше известен под именем «Гробовщик». А потом добавил, что какое-то время поживёт в гостинице при трактире, пока не найдёт пристанища поинтереснее, а также что «кубрик», куда его поселили, вполне уютный, так что жаловаться не на что. К немалому удивлению Джилла, корабельный плотник достал из кармана горсть денег, выбрал самые новые монетки из тех, что покрупнее, и отсчитал ему три шиллинга. Когда трактирщик предложил обед и ром, плотник отказался. Взамен попросил крепкого табаку и порцию виски, и тут Джилл обратил внимание на его видавшую виды клетчатую рубаху, которая лишь ненамного была моложе своего хозяина.
Понятно, значит шотландец, решил Джилл.
Не присаживаясь, залпом выпив виски, корабельный плотник неуверенной походкой вышел в город.
Что значит «калабаха», Джилл? поинтересовалась Джинти.
Корабельный плотник.
Со стороны моря дул холодный ветер. Людей на улицах Окленда было мало, и они кутались в свои куртки. Старый моряк немного постоял у трактира, глубоко вдыхая свежий морской воздух, которым как будто не мог насладиться и, казалось, он набирался сил. Полы его расстегнутого камзола как флаги трепыхались на ветру Затем тяжёлыми шагами направился в сторону оклендской пристани.