Алиса Ковалевская
Твоя по принуждению
Пролог
На секунду оставив Алису, я бросила взгляд в окно, но разобрать ничего не смогла.
Мам, тут же позвала дочь. Куда мы едем?
Мы я вернулась к убогой постели мотеля. Останавливаться было нельзя, но моя девочка так устала за день, что у меня сжималось сердце. А куда ты хочешь?
Присев рядом, погладила Алису по мягким волосам. Прислушалась к доносящимся из холла звукам. На стекле отразился свет проезжающей мимо машины. Я нервно вскинула голову.
Папа будет ругаться, прошептала дочь, чувствуя мою тревогу. Кричать будет.
Не будет, попыталась успокоить дочку и повторила шёпотом: Не будет.
Мысленно добавила, что он не найдёт нас. Я сделаю всё, чтобы не нашёл. Алиса тяжело вздохнула.
Я продолжала вслушиваться в шорохи. Нужно было бежать и чем быстрее, тем лучше. Муж наверняка уже послал по нашему следу своих псов.
Мам, снова позвала дочь спустя минуту. Папа ведь
Только я коснулась её ладошки в попытке успокоить, уверить, что папа больше никогда не будет на нас кричать, не будет ругаться и наказывать её тоже не будет, снаружи раздался топот.
К стуку примешались голоса.
О, Боже, похолодев, я сгребла дочь с постели вместе с одеялом. Схватила на руки, прижимая к себе.
Он тут. Он нашёл нас.
Бросилась к окну и судорожно принялась дёргать расхлябанную ручку.
Это здесь, донеслось из коридора. В дверь забарабанили. Открывай, Кристина.
Мамочка, Алиса испуганно обхватила меня за шею. Прижалась всем телом.
Крохотную комнату наполнил грохот и треск. Я дёргала за ручку, понимая, что это единственный выход.
Ну давай, сквозь вставшие в глазах слёзы. Одной рукой прижимала Алису, второй пыталась открыть чёртово окно. Давай! всхлип.
Мне страшно, заплакала дочь.
Наконец окно поддалось. Распахнув его, я полезла на подоконник. Позади затрещала выломанная дверь, сердце стучало у горла, пульс отдавался в висках. Алиса плакала всё громче. Её «мамочка» раздирало на части душу. Я должна. Должна
Куда собралась, один из псов мужа схватил меня за плечо.
Мамочка! дочь захлёбываясь рыданиями. Мамочка! её вырвали у меня из рук.
Алиса! закричала истошно. Нет! Не отдам!
Бросилась за уносящим её верзилой.
Стойте! Куда вы её забираете?! Куда вы забираете мою девочку?!
Мама! плач Алисы становился надрывистее. Мамочка!
Почти нагнала уже у самого выхода, но другой охранник схватил меня и швырнул к стене. Я попыталась подняться он не дал.
В номере появились ещё двое. Один встал прямо надо мной, второй у двери. Захлёбываясь слезами, я сидела у стены и слушала, как надрывается плачем моя пятилетняя дочь.
Дайте мне пойти с ней, взмолилась, глядя снизу-вверх на стоящего с каменным выражением лица цербера. Олег, прошу вас, дайте мне пойти с ней. Не забирайте её!
На лице его не дрогнул ни один мускул. Только я попыталась встать, он опять толкнул меня на пол.
Пожалуйста, взвыла я раненым зверем.
Поднесла ладонь ко рту и в отчаянии впилась зубами в кожу. Но заглушить плач это не помогло.
Всё было бесполезно с самого начала. Как я могла бороться с ним? Как?! Это был последний мой шанс.
В проёме двери появился мужчина. Чёрные, начищенные до блеска ботинки, безупречно отглаженные брюки. Ещё недавно эти ботинки начищала я. И брюки выглаживала тоже я, потому что муж не терпел, когда к его вещам прикасалась горничная.
Подняв взгляд выше, я посмотрела в глаза Дмитрию. Остановившись на пороге, он посмотрел на меня с презрением.
Я тебя предупреждал, сука, прошипел он, никаких выходок.
Кивнул охраннику, и тот, взяв за локоть, рывком поднял меня с пола.
Дмитрий подошёл ближе.
Верни мне мою девочку, взмолилась я. Дима
Ты сгниёшь за решёткой, он крепко сжал мой подбородок, намеренно причиняя боль. Дочь ты больше не увидишь. Никогда.
Дима мои слёзы никогда не трогали его. Наоборот, вызывали отвращение, но остановить их я не могла. Я не смогу без неё. Я я умру без неё.
Умирай, губы его сложились в подобие усмешки.
Ты о ней подумал?! сквозь плач. Я её мама! Я ей нужна!
Переживёт, разжал пальцы, слегка толкнув меня. Сегодня мама есть. А завтра нет.
Снова кивнул охраннику, и тот резко скрутил мою руку. Завёл за спину.