Надо встать и идти. Раньше нельзя было встать. Нельзя было идти. Нет, не так. Раньше невозможно было встать. Не на что было встать. Теперь есть чем и есть на что. Конечности! Но-о-овость. Можно пинать. Можно стоять. Можно бежать. Трудно. Вилять невозможно. Можно дрыгать, но бесполезно.
А всё-таки почему? Почему меня выгнали? Из-за конечностей? Впрочем, будем считать, что не выгнали. Без виляльника в Седом море невозможно вариться. Плыть тяжело. Вилять нечем. А куда он делся? И почему? Хочется есть. Это уже не новость. Мама не слышит. Папа большой. Я
Кто я? А какая разница? Больше теперь никого нет. Только Я. И разное всякое. Непонятно для чего. Что будет? А было что? Посмотрим. Вот он край! За краем? Должно быть синее, серебристое, голубое Нету. Куда делось? Какое-то жёлтое, розовое и А нет, голубое и серебристое и жёлтое, и зелёное, и синее. Только всё мутно. Я оттуда или нет? Вообще-то, если я сижу на самом краю, здесь оказался только что, значит Значит. Что это значит? Никто не отвечает. Как всегда. Ничего не изменилось! Значит О, мамочки! Изменилось всё! Мамы нет, папы нет, моря нет. Нет, море есть, а меня нет в море. Хорошо. Я на Зелёном облаке. Ладно. Есть хочу.
Это что? Красное. Кислое. Сочное. Вкусно? Не знаю. Ух ты! Я могу сорвать и положить в рот. Конечностью. Так. Это тоже красное. Ой! Горькое. Это красное и то красное. Так. Значит, то красное вкусное. Это красное невкусное! Это жёлтое Сладко. Ура. Значит, красное не вкусное. Жёлтое вкусное! Есть не хочу. Странно.
Конечности идут. По одной. Сначала одна вперёд. Потом вторая. Потом третья. Неудобно. Давай по-другому: сначала одна, потом вторая, потом опять первая. По очереди. Сами идут, без меня. А я на них еду. А я кто? Ладно, пока не важно. А может, я не туда еду? Надо же было в море всё разглядеть с высоты края. А вдруг там мама и папа меня ищут? Да нет. Не ищут. Сказали: «Закономерное!» Ладно.
И всё-таки, кто я? Папа сказал «сынок». А, ну да для папы я сынок! А тут нет никого. Никто не говорит. Может, когда кто-нибудь заговорит со мной, я пойму, кто я такой. Потому что на конечностях еду я тут один. Остальные как-то просто колышутся или маячат, или вовсе не движутся. У них виляльника тоже нет ни у кого. А когда ты родился, у тебя голова, чтобы открывались смотрелки смотреть и рот кушать. И локатор улавливать, и виляльник вилять. Чтобы радовать родителей! Нет виляльника нет родителей!!! Хорошо.
А это что? Не понимаю! Но чувствую. Ползёт. По щеке. Откуда? Ещё одна Капелька моря. Горячая и сладкая. В море тоже было горячо? А много во мне моря? Или я из моря сам весь? Тогда надо осторожно, а то вдруг весь я вытеку? Надо щёки поднять. Вот так. Хорошо. Спокойно. Темно. Или не темно? Вот мама и папа. Ха! В моей голове мама и папа! И синее, серебристое, голубое, волнистое Главное, не опускать щёки! Внутри море!
Всё плывёт, колышется, струится Посмотрим! Куда плывёт? Отчего колышется? К чему стремится? Почему струится? Папа большой. Плывёт на заботу. У папы много забот, он кругом озабоченный. Первая забота плыть по правилам. Правила сложные! В первый период1 сектора2 надо плыть наискосок, чуть в глубину. Во второй параллельно там чему-то. В третий делать равномерные рывки; в четвёртый рывки неравномерные. В пятый период сектора надо выбулькивать пузыри вверх перпендикулярно чему-то там, в шестой выбулькивать пузыри вниз перпендикулярно снова. Уф! Что из этого всего получается в итоге? Я не видел ни разу. Но! Вторая забота составлять сплан3! Сплан это когда Ой! Сплан это для того, чтобы Нет! Сплан это сплан! Папа говорил: «Надо иметь чёткий сплан!» И он его имел. А вот зачем? Плыть всё равно надо было только по правилам. А неправильно плыть было всё равно нельзя. Зачем нужен был сплан? То есть для чего папе нужно было составлять свой чёткий сплан для каждого сектора, если правила уже были чёткие? Это я не знаю! Наверное, сплан надо было класть на правила, чтобы они не сломались? Но! Третья забота начёт4! Это была самая главная забота!!! Папа нервничал, говорил: «У меня начёт!» И что-то там себе думал! Я так себе представляю: папа думает! Сплан чёткий! Чёт нечет! Начёт подчёт! В голове папы круги, вокруг кругов голова, вокруг головы круги большие! Папа большой! Круглый папа.
Мама Мама успевала. Вообще, мы с ней вместе успевали плыть правильно. Я так думаю. Я же всё помню по периодам. Я плыл точно, как папа. В первый период сектора наискосок, чуть в глубину. Во второй параллельно там чему-то. В третий делал равномерные рывки; в четвёртый рывки неравномерные. В пятый период сектора пузырил вверх, в шестой выбулькивал вниз. Уф! И было легко. Я не строил спланы и не составлял начёты. И было весело. Мама плыла тоже точно, как папа. И было ей Нет. И не-ет. Мама только делала вид, что плывёт, как мы с папой. Она сновала туда-сюда, нарезала круги вокруг нас обоих и вокруг каждого из нас по отдельности. И казалось, что она с нами никуда и не плывёт, а как-то зависает всё время на месте и ничего не делает. Странно. Почему так казалось? Ведь получается, что она на самом деле плыла в три раза быстрее, чем папа. Но у неё всегда был такой вид, будто она совсем не устала. Будто просто её несёт течение, а она ни к чему никаких особых усилий не прикладывает. Мама кушать Море, не вытекай!