Боб с серьезным лицом кивнул.
Я прослежу, чтобы ничего подобного не случилось. Но кто может охотиться за этими новыми планами?
Меррит Хьюз пожал плечами.
Боб, если бы я мог ответить на этот вопрос, эта проблема была бы сравнительно простой. Ответ может быть прямо здесь, в этом отделе; опять же, это может быть какая-то внешняя сила, о которой мы можем только догадываться.
Ты работаешь над этим один? продолжил Боб.
Хмурая тень пробежала по лицу Мерритта Хьюза.
Хотел бы я. Я бы чувствовал себя более уверенно на своей земле.
Это означает, что Кондон Адамс тоже работает, вставил Боб, поскольку он знал об острых чувствах между его дядей и Адамсом, еще одним опытным оперативником бюро расследований. Они вместе расследовали несколько дел, и при каждой возможности Адамс старался приписать себе все заслуги за успешный исход их усилий. Он был одновременно неприятным и безжалостным, но у него была способность добиваться результатов, и Боб знал, что только по этой причине он смог сохранить свое положение.
Тот факт, что этим делом занимался Кондон Адамс, пролил на него другой свет для Боба, поскольку у Адамса был племянник Талли Росс, который вместе с Бобом работал в архивном отделе департамента. Между двумя молодыми людьми не было ничего общего. Талли был невысокого роста, с толстой грудью и короткими, сильными руками. Его брови были темными и густыми, близко посаженными над довольно маленькими глазами, и все его лицо отражало врожденную жестокость, которая, как знал Боб, должна была существовать. Если Кондон Адамс тоже был замешан в этом деле, это означало, что Талли Росс сделает все возможное, чтобы помочь своему дяде, потому что, как и Боб, Талли был полон решимости попасть в бюро расследований.
Губы Боба сжались в тонкую, твердую линию. Ладно, если так и должно было быть, он проследит, чтобы Талли честно дрался.
Мерритт Хьюз немного мрачно улыбнулся.
Думаешь о Талли Россе? спросил он.
Боб кивнул.
Тогда ты знаешь, с чем мы столкнулись. Двое против двух, и если мы с тобой победим, я уверен, что смогу устроить тебя в бюро. Если мы этого не сделаем, то Талли может подняться. Что ты на это скажешь?
Я говорю, что мы победим, ответил Боб, и в его словах была суровая решимость.
Хорошо. Продолжай в том же духе, и ты попадешь в бюро раньше, чем успеешь оглянуться. А пока не позволяй никаким трюкам ускользнуть от тебя в этой рутине. Следи за каждым документом, который попадет тебе в руки, и сообщай мне о малейших необычных событиях в этом подразделении.
Я даже вставлю глаза себе на затылок, ухмыльнулся Боб, когда его дядя встал и надел пальто.
Как долго ты будешь работать сегодня вечером? спросил Меррит Хьюз, открывая дверь, ведущую в коридор.
Вероятно, два часа; может быть, даже три.
Береги себя. Спокойной ночи.
Затем он ушел, и Боб остался один в комнате с высоким сводом, где лучи лампы на его столе не могли проникнуть в глубокие тени, и его охватило странное предчувствие. На мгновение ему показалось, что кто-то наблюдает за ним, и, чтобы развеять это чувство, он включил яркий верхний свет.
Комната была пуста!
Посетитель Боба
Боб выключил верхний свет и вернулся к своему столу, который был одним из полудюжины в длинной и довольно узкой комнате в одном углу здания.
Когда он сел, то услышал стук дождя в окно и, выглянув наружу, увидел сквозь завесу воды приглушенные огни раскинувшегося города. Ясной ночью вид внушал благоговейный трепет, но в эту ночь его единственной мыслью было завершить свою работу и вернуться в тепло и уют своей собственной комнаты.
Боб порылся в куче бумаг, скопившихся в проволочной корзине на его столе. Они должны быть подшиты, на них должны быть сделаны соответствующие пометки. Там не было ничего особенно важного, иначе он не работал бы в одиночку, поскольку в отделе существовало правило, что при подаче документов большой важности под рукой должны быть по крайней мере два клерка и обычно начальник отдела. Иногда даже вооруженные охранники приходили во время регистрации, потому что некоторые секреты в огромных хранилищах через коридор стоили миллионы для недобросовестных людей и других сил.
Но до сегодняшнего вечера, пока слова дяди не разбудили его, Боб считал свою собственную работу довольно банальной. В его жизни не было ничего, что могло бы сравниться с волнением и почти ежедневной смелостью людей из бюро расследований Министерства юстиции.