Даниэль всегда нравилось представлять, о чём же сейчас могут думать прохожие. Ведь у каждого из них есть своя жизнь, свой путь, свои желания, мечты, свои проблемы, своя семья. Все эти размышления дополняла песня, которая еле слышно играла из радио. Натаниэль с интересом изучал машину. Он рассмотрел, лежащие в сетчатом кармане, за спинкой водительского сиденья журналы. Обложки журналов выгорели на солнце. Натаниэль пролистнул журналы и положил их обратно. Дальше его взгляд зацепился за наполовину выпитую бутылку колы, которая булькала и шипела от тряски машины. После Натаниэль внимательно прочёл информацию о водителе, которая была написана на, приклеенном к панели, бейдже. «Петру Радута сорок девять лет". Дальше был написан почтовый индекс и номер телефона. Настроение Натаниэля совсем испортилось. Он вспомнил родителей и к горлу подступил неприятный комок. Натаниэль подвинулась к сестре и положила голову на её плечо. Даниэль ласково обняла Натаниэля за широкие плечи, а Натаниэль обнял сестру за талию. Так они и доехали до нужной им улицы. «С вас шестьдесят леев» сухо бросил водитель. Даниэль раскрыла маленький карман бежевого текстильного рюкзака, на собачку молнии которого были прикреплены брелоки один с Эйфелевой башней бронзового цвета, другой пухлый и напоминающий подушку с рисунком морды льва, третий пластмассовый в форме розового цветочка утончённого рододендрона. Вытащив из кармана маленький кожаный кошелек, запутавшийся в белых наушниках, она внимательно отсчитала шестьдесят пять леев и расплатилась за поездку. «Спасибо за чаевые!» воссияв радостно, сказал мужчина. Даниэль улыбнулась и кивнула ему. Выйдя из машины и вытащив чемоданы, они с Натаниэль осмотрелись. Вокруг стоял громкий гул. Мельтешили люди. Это была длинная улица с множеством разных кафе. Оттуда доносились ароматы пряностей и свежеиспеченного хлеба, здесь они смешивались с выхлопными газами от множества машин. Даниэль всмотрелась в надпись на доме «Липсикань двадцать три». Теперь она посмотрела на золотые часы на своей руке. Это были часы какой-то швейцарской марки. На них была гравировка М. Ё. Майкл Ёнссон это имя отца Даниэль. Эти часы принадлежали ему. «Уже половина первого. Вивьен, скоро приедет» сказала Даниэль и вытянула шею. Ей на глаза попалась ярко красная лаковая малюсенькая машинка «Тайота Ай Кью». Этой крохотной машинкой управляла полная женщина с пышными высветленными волосами. «Это Вивьен» сразу подумала Даниэль. Женщина остановила машину рядом с ними. Когда Вивьен вышла из машины Даниэль с Натаниэлем её рассмотрели. На ней был широкий малиновый длинный сарафан. Волосы были чуть убраны назад широкими коричневыми очками с большой эмблемой «Versace» на дужках. Черты её лица были крупными и круглыми. Женщина осмотрелась и порывисто ринулась к Даниэль с Натаниэлем. «Здравствуйте» сказал Натаниэль. Вивьен, раскинув руки, поздоровалась в ответ и обняла его. После они обнялись и поздоровались с Даниэль. «Пойдёмте» сказала Вивьен и шагнула вперед. «Должна сказать, квартира за эти деньги шикарная! Высокие потолки. Общая площадь шестьдесят квадратных метров» рассказывала Вивьен на пути в квартиру. Они вошли в тихий дворик дома, украшенный величавыми дубами с яркими зелеными листочками, тонкими и хрупкими плакучими ивами, покачивающимися на ветру и множеством клумб с различными разноцветными цветами. Вивьен открыла скрипучую подъездную дверь, и они вместе поднялись на второй этаж. Подъезд был чистым, и в нём приятно пахло свежей краской. Видимо стены недавно красили. Дверь в квартиру была железная, чёрного цвета.
Квартира и правда была роскошной. Прихожая была просторной. Полы выложены чёрно-белой плиткой с вкраплениями золотого. Потолок выглядел словно бело-золотой мрамор с него свисала хрустальная люстра с золотым каркасом и молочными тканевыми плафонами. Вдоль каждой стены были зеркала. Справа стоял шкаф с зеркальными дверями, а слева жемчужный комод с закрытыми полками для обуви. Прихожая заканчивалась двумя колоннами. Двери в гостиную не было. Её заменяли широко расставленные друг от друга колонны. Гостиная тоже была очень просторной. Слева прямо у колонны был проход на кухню. Кухня не отделялась от гостиной стеной. Она отделялась лишь белой барной стойкой украшенной такими же колоннами, как и вход в гостиную. Кухня показалась отнюдь небольшой. Потолок кухни украшала лепнина, некоторые детали которой были прорисованы золотой, плотной краской. На потолке точечные светильники. Все шкафы выполнены в белом цвете с золотыми ручками. Холодильник встроен в такой же шкаф, как и духовка. Возле барной стойки стояли стулья на высоких ножках, как обычно стоят в барах. Они были обтянуты серой нежной и приятной на ощупь тканью, стянутой в середине перламутровой пуговицей. Столешница из белого мрамора с проблесками холодного серого оттенка. На столешнице стояли: пузатый, железный чайник с чёрной ручкой, выполненной из специального материала, за который не горячо браться, стационарный блендер, а также две стеклянные банки с надписями сахар и соль. В гостиной пол был деревянный, светлый паркет холодного оттенка. Посередине стояла голубой диванчик с золотым узором. На диване лежало три подушки по расцветке подходящие его цветовой гамме одна белая с золотыми оборкой по бокам, другая светло-голубая, а третья обтянута такой же тканью, как и сам диван. У дивана закрученные к низу белые широкие деревянные ножки. Под диваном лежал красивый ковёр с абстрактными рисунками, выполненными в холодной выдержанной цветовой гамме. Практически все стены гостиной были с панорамными окнами, завершенными белой тюлью поверх которой весели красивые голубые шторы с еле заметным серебристым узором. Перед диваном стояла жемчужная полка, на ней телевизор. На стене противоположной от барной стойки была балконная дверь. Выйдя на балкон, Даниэль с удовольствием отметила, что он довольно просторный и имеет полукруглую форму, а также полностью остеклён и очень-очень уютный. Дальше Вивьен показала им спальню, которая в итоге стала спальней Натаниэля. Напротив входа было огромное окно практически во всю стену. Рядом с окном располагалась односпальная кровать из дерева. С двух сторон от кровати стояли невысокие тумбочки, расписанные гжелью с небольшими светильниками на каждой из них. Потолок спальни был расписан так, словно это небо с облаками на нём и множеством точечных светильников. Цвет стен спальни был совершенно нейтрального серого оттенка. Напротив кровати стояла золотая колонна, внутри которой были замаскированы выдвижные ящики, в которые можно было сложить различные мелочи. Также напротив кровати у окна стоял письменный стол со стулом из тёмного дерева. Пол здесь был таким же, как и в гостиной. Возле входа была небольшая ниша, с встроенным деревянным шкафом, украшенным мелкими золотыми деталями.