Зависимость российского фондового рынка от разнообразных политических и экономических интересов различных социальных групп, мировой конъюнктуры и разного рода катаклизмов и прочих неуправляемых факторов должна накладывать на фондовых аналитиков жесткие требования к их профессиональной добросовестности и компетентности. Судьбы большого числа инвесторов, в известной мере судьба всего российского «среднего класса» во многом находятся в их руках.
Но добросовестность и профессиональная состоятельность не является исключительно свойством личности фондового аналитика. Эти качества зависят от профессиональной подготовки, которая непременно должна включать в себя изучение как экономических, так и философских и общематематических основ такой уже оформившейся самостоятельной дисциплины, как фондовый анализ. К сожалению, удовлетворительных, комплексных учебников, освещающих эти вопросы, пока нет. И задача их создания не будет решена никем, кроме нас самих.
Автору этой книги вообще кажется что, как будет показано ниже, именно в силу того, не выработана общая корректная трактовка философии фондового анализа, все его методы основываются именно на хорошем здравом смысле, из чего следует, что они могут быть легко объяснены нормальным человеческим языком. Стремление же некоторых специалистов использовать вызывающие ужас у машинисток формулы и часто непонятные собеседникам слова с английскими корнями свидетельствует либо об откровенном осознанном шарлатанстве, либо о неспособности связно излагать свои мысли.
Кроме того, мы намеренно решили полностью отказаться в этой работе от математической символики, что вполне естественно для учебного пособия[5]. Язык формул это только язык, точнее семейство языков, а от перевода на другой язык новые смыслы не появляются. К сожалению, в фондовом анализе нагромождение формул зачастую представляют собой попытки скрыть откровенное шарлатанство. Н. Талеб зло шутит, что «Математики намеренно усложняют очень простые вещи, хотя наука, казалось бы, должна делать наоборот: брать сложное и объяснять через простое. У них целый арсенал технических приемов, с помощью которых они могут обдурить людей»[6].
Раскрывающий потаенные страхи российского мелкого инвестора замечательный писатель Виктор Пелевин полагал, что «все, кто отчетливо знает, что такое «коллективное бессознательное», давно торгуют сигаретами у метро»[7]. На самом же деле и на глобальном, и на национальном финансовом рынке существует огромный совершенно неудовлетворенный платежеспособный спрос на качественную прикладную философию.
В кулуарах разного рода философских и политэкономических конференций автор этой книги пытается убеждать заслуженных преподавателей философии в вузах: «Решите проблему времени (хоть в онтологическом, хоть в эпистемологическом смысле), и банкиры вас буквально озолотят. Больше того, банкиры и глобальные, и российские готовы прилично финансировать и исследования без гарантии результата (не то, чтобы много но жить будешь на уровне начальника департамента в средних размеров банке). Просто качественного предложения для этого платежеспособного спроса нет». Профессиональные философы обычно удивляются (привыкли жаловаться на диогенову нищету другого дискурса и не знают), потом понимают. А потом заметно грустнеют.
Проблема состоит в том, что в общественном мнении и учебных программах философия обычно фактически сводится только к истории философии (маленькому и маловажному, на самом деле, разделу философии, как, скажем, история математики для математиков или история естествознания для физиков или биологов). И эту ситуацию надо менять философия должна снова стать прикладной наукой. От этого лучше будет всем: и стране, и обществу и самим философам.
Замысел этой книги состоял в том, чтобы, концентрируясь на философских аспектах, сделать один из самых первых шажочков в этом направлении гносеологическом и онтологическом осмыслении реальной практики фондового анализа.
Любой автор надеется на снисходительность читателя, в нашем случае, это особенно актуально мы находимся только в начале долгого пути философского переосмысления фондового анализа. И чем больше будет нелицеприятных обсуждений предлагаемой просвещенному читателю работы, тем лучше.
От автора