Привет, Олежка! Как бабуля? Я ее с Днем снятия поздравляла, звонила. Опять носки тебе связала? Сегодня без презентов, прости. На следующей неделе вот такую, смотри вот такую! рыбку обещаю, мне на рынке оставят.
Олежка, как и Маруня, когда работал, а когда как. Когда двухтысячные еще только подкрадывались, он уже доставал с антресоли длинную веревочную лестницу, напоминавшую об актерском прошлом, лопату, ведро и ходил грабить фонтаны и памятники. Правда, этот способ работал только зимой, когда поверхности, по которой можно ходить, в городе становилось больше. Дирижерский взмах руки и вот лестница устремляется прямо к Чижику, а там рой мелочи, оставшийся после вчерашнего дня. Летом все доставалось водолазам, у них была оборудована специальная сетка, а зимой всем желающим. Смотри, Марунь, деньги лопатой гребем! Да, Мария стала Маруней именно с легкой руки лучшего друга.
Маруня смотрела на монетки, которые одна за другой прыгали в совок лопаты, и вспоминала маму, которая всегда говорила «копейка рубль бережет», а потом умерла с нулем в сберкнижке. Вспоминала, как падали с высоты телефоны, хозяева которых пытались сделать селфи и с собой, и Чижиком. А я по хвостику попала, это считается? Считается. Какая я умница.
Вспоминала, как одна пара, пытавшаяся разбить бокал шампанского о клюв Чижика, вдрызг разругалась и уже готова была развестись, если бы не еще одна попытка злополучного селфи кого-то из свидетелей, падение в воду и триумфальное спасение.
Зимой, когда туристы не стремились покидать свои дома, у Чижика было гораздо тише. Иногда ненадолго образовывались кучки, но быстро рассасывались. Поэтому Маруня носила в отдельном кармане свое главное оружие от скуки наушники-капли. Правда один наушник уже начал барахлить, да и красный проводок в одном месте показался на свет. Поэтому Алле Пугачевой пришлось приложить немало усилий, чтобы достучаться до Маруни. И все же Алла затянула свою неторопливую балладу о любви и разлуке. Маруня легко покачивала бедрами и заводила ногу за ногу, подпевая:
Ты уезжал в далекий край, любить и помнить обещал
Нет, это не памятник надежде. Это источник дохода местных бомжей.
С памятниками у Маруни сложились интересные взаимоотношения. Недалеко расположился на коне Петр громоздкий, колючий, неуклюжий что Петр, что конь. Про Петра Маруня хоть что-то знала, поэтому и не любила. Город, конечно, красивый, но столько людей похоронил. И даже завещания не оставил. Нет, такие принцы мне не нужны. Внутри, в Михайловском замке, Павел. Мертвенно-холодный, сапоги огромные, будто сами по себе. Вроде ничего, но пафоса много.
У Олежки была одна любовь до гроба мама, да и дружбы было достаточно с многолетней выдержкой, как у хорошего вина, не из тетрапака. Так и стала бы Маруня сама памятником, если бы однажды к Чижику не подошел император. Самый настоящий.
Его как будто тоже принесло тем самым декабрьским ветром. Или отбило от стаи подобных ему императоров. Шуба с соболиным пушком, под ней расписной камзол, а под камзолом валенки. Да, не наш.
Наняли его под свадьбы, и был он чем-то вроде живой скульптуры на этих, иногда совсем мертвых, праздниках жизни. Маруня иногда смотрела, как он сначала позирует с женихом и невестой, потом с набежавшими туристами, и так до бесконечности. Император на побегушках.
В один особенно холодный день он заприметил выглядывающий из-за Маруни старый термос, которого хватило бы на целый детский сад, на ясельную группу точно. Что у императора было не отнять, так это таланта начинать беседу. Первая фраза всегда в яблочко. Милейшая, цветы в вашей жизни только на термосе или еще бывают?
Маруня от неожиданности вскинула руки в воздух, как при пожаре, но потом вдруг резко переменилась в лице. Вы знаете, бывают, у бабули на даче собираю и продаю и уверенно прибавила в свободные вечера. Вот вам чашка, вот вам чай.
Стало вдруг смешно из-за своей же блеклой шутки.
Маруня? Какое странное имя. Вы, наверное, Мария? Или Марья? Уж в крайнем случае Маруся. Маруня, пойдемте после работы в сад? Ах да, простите, вот ваша кружка. После вашего чая танцевать хочется. Вы знаете, я не люблю свое имя. А документы менять себе дороже. Зовите меня просто Палыч.
Почти Павел. С императором совсем нет сходства, но благодаря парику, похожему на кучевое облако, вполне походит. Сначала Маруня запиналась, но потом раз за разом Палычи начали вылетать из ее губ, как самолеты в перегруженном аэропорту. Палыч, Палыч! Полетели.