— Ты же отлично знаешь, что я никогда не позволю себе причинить Джемме ни малейшего вреда, — с жаром сказала она.
— Неужели? — саркастически спросил Люк. — Ты уже причинила достаточно вреда тем, что бросила ее еще совсем крошкой. Почему же теперь ее интересы стали для тебя так важны?
Ответить Эллен не смогла. От его жестокости у нее перехватило дыхание, словно от удара.
— Нечем крыть, не так ли? — язвительно спросил Люк. — Господи, я-то вообразил, что ты переменилась. Я должен был сразу догадаться, что ты всем пожертвуешь ради себя и своих любовников…
Эллен перебила его протестующим возгласом. Какие еще любовники?
— Что же дальше? — спросила она.
— Я знаю только то, что сказал по телефону твой любовник. Судя по всему, ты и ему не особенно верна, — холодно ответил Люк. — Бедняга решил, что я тоже один из твоих приятелей. Неужели тебя еще удивляет мое беспокойство? Ты хотя бы представляешь, что значит для меня мысль… — он осекся, чтобы с новым жаром продолжить, — мысль, что моя дочь рискует увидеть изнанку жизни своей матери?
Эллен стиснула зубы. У нее было сильное искушение бросить трубку и прекратить этот бесполезный разговор.
— Значит, твои подружки — это нормальное общество для Джеммы во время поездки на Карибское море, а я должна жить здесь как монахиня?
— Вот было бы счастье, — прорычал он. — Джемму бы окружали забота и внимание… А что же именно она рассказывала тебе про наш отдых? — обеспокоенно спросил Люк.
Эллен моргнула. Ему явно есть что скрывать.
Фотографии с их отдыха, которые Эллен пересмотрела, пока Джемма спала, приоткрыли ей горькую правду. Люка явно не тревожил его распавшийся брак. На снимках они с Джеммой непринужденно смеялись в обществе двух сногсшибательных красоток. Эллен едва не заплакала, подумав, что при ней ее ребенок так счастливо не улыбается.
Эллен очень жалела, что не может повезти Джемму в какую-нибудь увлекательную поездку. Ей оставалось только любоваться своей дочерью в окружении двух Мисс Мира. В один прекрасный день какая-нибудь Мисс Мира станет миссис Лучано Маккари. И у Джеммы появится мать, которая будет укладывать ее в кроватку и читать ей сказки перед сном… Эллен постаралась переключиться с ненужных мыслей. Это неизбежно, но думать об этом еще рано.
А вот Люк не видел ничего особенного в том, чтобы женщины увивались за ним на глазах у его дочери! Одна сидела у него на коленях, вторая обнимала за шею, в то время как он благодушно улыбался. И он ее упрекает за каких-то мифических любовников! Эллен едва не задохнулась от несправедливости всего происходящего.
— Давай договоримся. У тебя своя жизнь, — твердо произнесла она, — а у меня, черт побери, своя.
— Но не в присутствии моей дочери! — рявкнул Люк.
— Она и моя дочь тоже!
— Едва ли! — парировал он.
— Привык все, связанное с Джеммой, держать под контролем, да? Ради Бога, Люк, прекрати. Она ведь и так всегда с тобой. А я вижу ее всего по неделе четыре раза в год!
— Д-да-а…
Встревоженная этим «д-да-а…», Эллен нервно спросила:
— Так зачем ты позвонил?
— Неважно.
У Эллен задрожали губы. Он испортил ей весь вечер!
— Отлично, — сухо сказала она. — Прекрасно побеседовали. До свидания, Люк…
— Постой… — Он помолчал, словно пытаясь решиться на что-то серьезное. Потом устало произнес:
— Нам нужно встретиться, Эллен.
— Нет, не нужно. Разве ты забыл, как заявлял, что никогда больше не хочешь меня видеть?
— Я не сказал «хочу», я сказал «нужно», — язвительно поправил он.
— Неважно. Я тебя видеть не намерена. — Но проклятое любопытство словно потянуло ее за язык:
— А зачем же нам нужно встретиться?
— Есть о чем поговорить.
— Например? — осторожно спросила Эллен. Может быть, о встречах с дочерью.