Ты, Весения, девка смекалистая. Так слушай и запоминай. Мерзость твоя никакая не мерзость. Ведьма ты. И прабабка твоя ведьма была, деду и батьке не передалось, не по мужику те силы, а с тобой вот народилось. И не отшепчу я тебе, такое ни заговором, ни травами не отобьёшь. Но батька тебя поедом есть будет, ему же не втолкуешь. Так давай сговоримся я ему скажу, что отшептала, а ты дурой не будь, силу не показывай. Не ты первая, если держать себя будешь, глядишь и замрёт силушка-то ведьмина.
Сговорились. Батюшка, как и условлено было, целый золотой тётке Паласье отдал, а я больше силу и не показывала. Семь лет держалась, а тут батюшке приспичило.
Ты, говорит, девка большая, семнадцать годков, другие и в пятнадцать уже любятся, а ты всё сиднем сидишь. Отдам тебя за Тарася, кузнецова сына. Всё польза в дом будет.
А я ему:
Не пойду за Тарася! Он рыгает и воняет, аки конь немытый.
Слово за слово, осерчала, выбежала из дому и сама не приметила, как на крыше очутилась. Взлететь-то взлетела, а как обратно спуститься не ведаю. Само же получилось. Вот и сижу теперь на коне, да горбунок обнимаю. А страшно-то как!
Снимали меня всей слободой. Люду набежало, на невидаль такую поглазеть. Лесенку поставили, да она только до края крыши, а дальше подманивать принялись. Батюшка и так и эдак увещевал, и сарафан новый в городе купить обещался, и от работы по хозяйству на неделю освободить. Ну а я не будь дурой да и скажи:
Не пойду с крыши, коли за Тарася отдать не откажешься.
Батюшка плюнул, махнул рукой и изрёк:
Твоя взяла, не пойдёшь за Тарася!
Тут уже я и поползла. Сарафан изодрала, исподнее всей слободе показала, но слезла.
Батюшка тут же всех разогнал, ворота запер, а меня в дом погнал. Матушка со слезами обняла, да причитать принялась:
Как же ты так, кровиночка моя? Да за что же наказание-то такое?
А батюшка как зыркнет на неё, она и вышла на двор.
Сил моих на тебя не осталось, Веська, упёр родитель кулаки в бока. Завтра же Сергуньку запрягу и свезу тебя в столицу. Не хочешь за Тарася идти, так в школу ведьминскую пойдёшь!
Как в школу? Зачем? За что? вскинулась я. Нету у меня мерзости!
Ты мне это брось! прикрикнул батюшка. Думаешь, я не ведаю о твоих проказах? То цветни под окном за ночь нарастают, то утопленницей на мостках всплываешь, а бабы после по слободе горланят.
Ну было, один разик всего-то! У нас по слободе байки ходят про утопленную деву, которая, если кому покажется мужниной ласки не жди. Откуда ж я знала, что на мостках бабы тряпьё полощут? Я думала, то девки купаться пришли, вот и всплыла. И вообще, это два года тому назад было, нашёл что вспомнить! А с цветами так и подавно само вышло.
Это не я! открестилась от содеянного.
Ты батьку-то дураком не держи! насупился родитель. Мать тебя грамоте обучила, вот и будет с того хоть какой-то прок. А коли не выгонят, так отучишься, вернёшься, там и сама себе мужика выберешь. Учёную ведьму в любой дом возьмут.
Батюшка, миленький, не надо меня в столицу, не хочу я учиться, запричитала я. Сам же говоришь, выгонят меня.
Даже слезу выдавила, одну, да толку с того.
Я своё слово сказал. Собирайся, да много тряпок не бери. Дам тебе монет, там ихнее, столишное возьмёшь, обрубил батюшка, и вышел вон.
Тут же прибежал Ясень, весь такой довольный, аж прибить захотелось.
Веська, а ты опосля меня в столицу заберёшь?! радостно заголосил он.
С чего это? подбоченилась я.
Ну ты же ведьма! Обучишься, а там при князе служить станешь. И меня к себе возьмёшь! Я тоже во дворец хочу, принялся он скакать по кухне, да так, что черепки забренчали.
Ты сперва грамоте обучись, да подрасти маленько, улыбнулась я.
Да не обучишься ты, обиделся Яська. Выгонят тебя, дурёху!
А вот и обучусь! И в столице останусь. А ты сиди здесь сиднем, дурень неучёный, насупилась я.
Не обучишься, не обучишься. Попрут тебя, попрут! показал он язык и убежал, пока чем сподручным не огрела.
А мне так обидно стало. Даже этот малец сопливый в меня не верит. Отучусь на ведьму, всем назло отучусь! И не вернусь, не зазря же матушка меня грамоте обучила. Я даже разговаривать по их, по столишному умею. Матушка ведь оттуда, полюбился ей батюшка, вот и пошла за него в слободу. А родители у неё умные, но больно гордые. Отреклись от дочери, не признали её мужика, и с нами знаться не хотят. А я приеду, ведьмой стану и при князе служить начну. Пусть им совестно будет! И летать научусь, как положено, чтобы с крыши не на карачках слезать, а спускаться величаво, как и пристало ведьме.