На самом деле эта моя жалостливая история их совершенно не тронула. Я понял, что зря не выбрал для защиты план «В» и не сказал начальству, будто вообще-то всего лишь проявил инициативу, чтобы сэкономить для фирмы время и деньги. В конце концов, пара секунд работы их ксерокса обошлась куда дешевле, чем оплата больничного за целый день, который я провел бы на обследовании у врача.
Впрочем, как бы ни надоел мне 1999-й год, он все-таки не был совсем уж плох. Поездка на «Уэмбли»1 и победа наших «Шершней», которая вывела их в следующую лигу, — вот это был один из лучших деньков. И еще я открыл для себя прелести «Сабрины — ведьмы-подростка», хотя, по идее, это должно было бы вызвать беспокойство, а не радость.
Еще одним большим плюсом этого года стало то, что я наконец избавился от своего распроклятого соседа по квартире. До сих пор не могу врубиться, где были мои мозги, когда я сдал свободную комнату этому половому гиганту из Австралии. Может, я на самом деле думал или надеялся, что его чудовищная сексуальная привлекательность каким-то образом распространится и на меня? Если так, то я, видно, просто бредил. Слушать, как этот жеребец-антипод пробивает себе дорогу сквозь плотно сомкнутые ряды женского населения южного Хэртфордшира, поначалу было прикольно. По-своему это меня даже воодушевляло, но на шестой вечер кряду положительные эмоции сменились головной болью. А когда каждое утро, выходя на кухню, обнаруживаешь там очередную полуголую девицу, исследующую содержимое твоего холодильника, то поневоле начинаешь казаться себе жалким и ничтожным. В общем, когда иммиграционная служба добралась до него и выслала куда положено, я испытал огромное облегчение, хотя и некоторое чувство вины. Откуда я знал, что он тут находился нелегально? Если бы он мне об этом сказал, я не стал бы пытаться зарегистрировать его как своего жильца в местной налоговой инспекции. В общем, не совсем хорошо получилось. С другой стороны, так никогда и не научишься ценить неприкосновенность своего жизненного пространства, если какой-нибудь урод не займет его.
На самом деле, если исключить эти редкие проблески счастья, становится ясно, что опять-таки потерь прошедший год принес куда больше, чем приобретений, и не менее очевидно — даже мне, — что дальше так продолжаться не может. Пора что-то менять. Взять хотя бы мой дневник — здесь явно слишком много упоминаний о похмелье, еде всухомятку или в лучшем случае доставленной на дом пицце, а также о коллективных пьянках за мой счет: не лучшая панорама в преддверии того дня, когда мне стукнет тридцать. Если честно, оторопь берет, когда пролистываешь эти страницы.
Конечно, я мог бы обвинить во всем этом Марию, что неоднократно и делал. Нет, правда, все изменилось с тех пор, как мы расстались почти два года назад. И, откровенно говоря, жить так, как я сейчас живу, мне гораздо легче, чем как-то по-другому. Но обвинять ее во всем было бы нечестно. Тем более сейчас, когда прошло уже столько времени. Я даже уже не особенно скучаю по ней, а просто скучаю по сексу.
Но надо честно признаться себе, что нельзя рассчитывать на второй подряд подарок судьбы в виде девчонки из Эссекса. Так можно и всю жизнь прождать. Во многом это происходит потому, что я ленив до безобразия. С этим все ясно. И на данный момент нет никаких предпосылок к тому, чтобы мое будущее существенно изменилось само по себе, без каких-то усилий с моей стороны. Но что-то менять надо, вопрос только в том, с чего начать и что именно делать.
С другой стороны, все это может подождать. В конце концов, сегодня новогодний вечер, а завтра начинается новый век. Может быть, перемены уже видны на горизонте, кто знает? Во всяком случае, мне есть куда пойти встречать Новый год.