Не могут же они и вправду верить, что он способен на что-то подобное?
И вдруг на полу кухни, рядом с рассыпанными кукурузными хлопьями и кусочками апельсиновой корки, Джаред заметил маленькие следы на муке. Они были размером с его мизинец, и он ясно видел отпечатки крошечной пятки и пальцев ноги.
– Смотрите! – воскликнул Джаред, указывая на пол. – Видите? Маленькие следы.
Мэллори пристально поглядела на него, сузив от гнева глаза:
– Заткнись, Джаред. Мама говорит, что ночью застала тебя на кухне. Это ты оставил следы!
– Нет! – закричал Джаред.
– Тогда посмотри в холодильнике.
– Что? О чем ты говоришь? Саймон издал всхлипывающий звук.
Мама взяла у Мэллори метлу и принялась сердито сметать муку и хлопья.
– Мама, подожди, следы…. – начал Джаред, но мама не обратила на него никакого внимания. Два взмаха метлой – и все доказательства, которые у него, казалось бы, только что появились, исчезли в мусорном ведре.
Мэллори открыла дверцу холодильника. Все головастики Саймона были заморожены – каждый в отдельном кубике льда. Рядом лежала записка, написанная чернилами на куске картона от коробки с хлопьями:
«Не слишком-то хорошо замораживать мышей».
– И Джеффри с Лимонкой исчезли! – жалобно произнес Саймон.
– Так, теперь расскажи нам, что ты сделал с мышами своего брата, – потребовала мама.
– Мама, я ничего не делал. Правда. Мэллори схватила Джареда за плечо:
– Не знаю, какие у тебя были намерения, но можешь уже начинать жалеть о них.
– Мэллори, – предупреждающим тоном остановила ее мама.
Сестра отпустила Джареда, однако ее взгляд обещал, что он еще свое получит.
– Я не думаю, что это сделал Джаред, – всхлипывая, проговорил Саймон. – Наверное, это был домовой.
Мама ничего на это не ответила. Хотя на лице у нее было написано: по ее мнению, манипулирование братом – самое худшее из того, что мог придумать Джаред.
– Вынеси мусор, – распорядилась она, обращаясь к нему – Если ты думаешь, что это было смешно, посмотрим, как ты посмеешься, когда будешь все убирать. Джаред опустил голову. Как он мог заставить ее поверить себе? Он молча оделся, потом взял три черных пластиковых мешка и побрел вытаскивать мусор во двор.
Погода на улице стояла теплая и небо было голубым. Воздух пах сосной и свежескошенной травой. Но погожий день совсем не радовал мальчика.
Один из мешков выпал у него из рук, пластик порвался. Охнув от досады, Джаред опустил мешки на землю и принялся исследовать повреждение. Разрыв был довольно большим, и часть мусора вывалилась наружу. Собирая мусор, Джаред вдруг понял, что держит в руках. Содержимое дома таинственного обитателя!
Рваные лоскутки ткани, кукольная голова, булавки с перламутровыми головками. При дневном свете Джаред обнаружил, что здесь были и другие странные вещи, которые он не заметил раньше. Например, яйцо дятла, разбитое. А еще вырезки из какой-то газеты, вплоть до совсем крошечных – по одному слову. «Светящийся» было написано на одном кусочке, «Монолог» – на другом.
Собрав все предметы из гнезда, Джаред аккуратно сложил их в стороне от остального мусора. Может быть, стоит сделать новый дом для домового? Интересно, ему это понравится? Остановит ли его проказы? Он подумал о плачущем Саймоне и о бедных глупых головастиках, замороженных в кубиках льда. Джареду совершенно не хотелось делать что-то, чтобы задобрить домового. Наоборот – не терпелось его поймать, побить и заставить пожалеть о том, что он вообще вылез из стены.
Подтащив оставшиеся мешки к мусорному баку, Джаред оглянулся на кучку вещей домового. Он не знал, как с ними поступить, может быть, сжечь, может быть, вернуть назад? Наконец Джаред решил внести их в дом.
Мама стояла у входа, поджидая его.
– Что это у тебя? – спросила она.