Саймон добавил маленькое блюдечко, из которого поил своих ящериц.
Похоже, и Мэллори наконец поверила Джареду, потому что она вернула в домик свою серебряную медаль за фехтование на голубой ленточке.
Закончив, они осмотрели место действия и пришли к выводу, что домик получился очень красивым.
– Давайте оставим ему записку, – предложил Саймон.
– Записку? – переспросил Джаред.
– Да. – Саймон порылся в столе и нашел бумагу, перо и чернильницу.
– Надо же, – сказал Джаред и показал на акварель, изображавшую мужчину и девочку. – В прошлый раз я этого не заметил.
Под картинкой карандашом было написано: «Моя дорогая дочь Люсинда, 4 года».
– Значит, Артур был ее папой? – спросила Мэллори.
– Наверное, – откликнулся Саймон, приготовившись писать.
– Давайте я напишу, – сказала Мэллори. – Вы будете тут колупаться целую вечность. Только скажите мне, что писать.
Она открыла чернильницу и опустила туда перо. Оно оставляло на бумаге неровный, но хорошо видимый след.
– Дорогой домовой, – начал Саймон.
– Ты считаешь, так будет достаточно вежливо? – перебил его Джаред.
– Я уже все равно написала, – прервала их Мэллори.
– Дорогой домовой, – снова заговорил Саймон. – Хотим сообщить вам: мы сожалеем, что разрушили ваш первый домик. Надеемся, вам понравится тот новый, что мы сделали, и даже если не понравится, мы надеемся, что вы перестанете нас наказывать… а если Джеффри и Лимонка у вас, обращайтесь с ними хорошо, потому что они хорошие мыши.
– Ну вот, – сказала Мэллори, заканчивая писать.
– Отлично, – подытожил Джаред.
Они положили записку на пол рядом с домиком и ушли из библиотеки.
На следующей неделе ни у кого из них не было времени нанести визит в библиотеку, даже через шкаф. Днем в доме все время толклись строители, де-лавшие ремонт. Мама же следила за каждым шагом своих детей круглые сутки.
Наконец начались и занятия в школе, и Джаред понял, что он напрасно боялся. Школа была маленькая, но там, к радости Мэллори, существовала своя фехтовальная команда. Дети отнеслись к новичкам нормально. Да и Джаред вел себя хорошо.
Ночные нападения, кстати, тоже прекратились, как и шорохи в стенах. Только короткие волосы Мэллори напоминали о том, что недавно произошло.
Саймон и Мэллори горели желанием посетить библиотеку так же, как и Джаред. Но такая возможность появилась у ребят только в воскресенье, когда мама отправилась в магазин, оставив Мэллори за старшую. Как только мамина машина скрылась за поворотом, все трое кинулись в библиотеку.
Внутри ничего не изменилось. Картина стояла, прислоненная к стене, скворечник висел на своем месте – как было, когда они оставили комнату в прошлый раз.
– Записка исчезла! – объявил Саймон.
– Это ты ее взял? – спросила Мэллори у Джареда.
– Нет!
Послышалось негромкое покашливание, и все трое обернулись. На столе стоял маленький, размером с карандаш, человечек в поношенной одежде и широ– кополой шляпе. Его черные живые глазки напоминали жучков, нос был большим и красным, и сам он очень походил на свое изображение в «Путеводителе». В руках у человечка были два поводка, которыми он удерживал парочку мышей, обнюхивавших край стола.
– Джеффри! Лимонка! – воскликнул Саймон.
– Портняжке очень нравится его новый дом, – промолвил человечек. – Но он пришел сказать не об этом.
Джаред растерянно кивнул, не зная, что ответить. Мэллори выглядела так, будто кто-то ударил ее по лицу, но она не понимала кто.
– Книга Артура Спайдервика не для вас, – продолжал домовой. – Там слишком много сведений о волшебстве. Все, кто читал эту книгу, так или иначе пострадали – от жестокого насилия или злых чар. Выбросите книгу, а лучше – сожгите! Если вы не поостережетесь, то навлечете на себя их гнев.