Карл Петрович ответил вопросом на вопрос: Как не любоваться? Шесть бронепалубных крейсеров 1-ранга, это какая же силища и перспективы, да еще десять миноносцев в дополнение к ним, если получиться договориться с начальником порта.
Александр Федорович заметил: Да еще и верное решение принято МТК12 поставить не 6-дюймовые13 орудия, по два в каждой башне, носовой и кормовой, а одинарные 8-дюймовые14 орудия подобные установленным на броненосном крейсере "Баян". Так как я полагаю, один удар 8-дюймовым снарядом стоит трех 6-дюймовых снарядов?.
Смелое утверждение Александр Федорович, ответил Карл Петрович, думая: «неужели я опять, что-то накосячил», вслух ответил, но позволю согласиться, перевооружение пришлось, кстати, и когда встретимся, с броненосными крейсерами японцев сможем их, больно, укусить с новыми орудиями, так как и взрывчатки в 8-дм снаряде больше и кинетическая энергия более солидная.
Не укусить, тактично заметил Стемман, в прошлом вахтенный начальник императорской яхты «Александрия» и старший офицер броненосного крейсера «Адмирал Нахимов», а вести бой на равных, при лучшей точности наших орудий.
Тут только Николай увидел перед собой не стандартные крейсера типа "Богатырь", а модернизированные. Изменения заключались в том, что на них стояли башни подобные установленным на броненосном крейсере "Баян" с одним 8-дюймовым орудием Обуховского завода. Дело в том, что, когда эфирный компьютер спросил курсанта Бурлакова: «Какое вооружение ставить», ему было без разницы, рассудив, что чем больше пушка, тем лучше, ткнул галочку в 8 дюймов, при выборе какие пушки ставить в носовые и кормовые башни. Для орудий среднего калибра, никакого выбора не было, так, как место на палубе было весьма ограниченно. В принципе, еще существовала возможность башни разнести еще более кардинально, подобно, как это делалось на французских крейсерах, но в таком случае ухудшалась мореходность, так как корабль бы брал много воды носом.
Карл Петрович поинтересовался у капитана флагманского крейсера отряда, которым и являлся Стемман: «Как долго нашим крейсерам принимать уголь?»
Каждый наш крейсер вмещает по 1200 тонн угля, итого на все шесть кораблей 7200 тонн, а запасы порта в 33000 тонн хватит нам на четыре боевых выхода. Ну а миноносцы свой запас в 60 тонн угля на каждый, махом пополнят, только свистни, ответил Александр Федорович, зная, что Иессен это тоже знает, но видимо для порядка спрашивает, хотя сам бы предпочел рассуждения о новом театре или возможности предстоящей войны.
Как Вы считаете, уже контр-адмирал задал вопрос Стемману, куда нанести первый удар крейсерами нашего отряда? Ведь это Порт-Артур приковывает к себе основные силы флота, а мы птицы вольные, можем и к Цусиме прогуляться, а можем и к берегам Японии.
Капитан Богатыря в неторопливой, раздумчивой манере предположил: «Раз сейчас началась война, и война за Корею, то необходимо нам крейсерствовать между Японией и Кореей, для недопущения перевозки японских войск на материк. Так как именно этот вопрос становиться для островной империи самым важным».
У меня приказ, разворачивая телеграмму и в сотый раз, читая, процитировал его Иессен, словно сам, пытаясь понять, что от него хотел наместник Алексеев15, по слухам внебрачный сын самого императора Александра: «Отряду начать военные действия и нанести, возможно, более чувствительный удар и вред сообщениям Японии с Кореей».
Контр-адмирал Иессен, уже им управлял Бурлаков, отдал приказ флаг-офицеру16 Егорьеву созвать капитанов крейсеров к 18.00. При собрании капитанов крейсеров Николай хотел объявить, что всей эскадре догрузить уголь до полного запаса, и ночью, под треск льда и морозные звезды, выйти в море. Бурлаков решил пока лично в город не выходить, некогда, хоть и очень хотелось поглядеть, что там и как. Хорошо, что уголь грузили еще с 28-го января, так как мощностей порта катастрофически не хватало, грузили всего по 20 тонн в день на корабль. И это при полном напряжении порта и экипажей крейсеров. В случае военной необходимости, такой низкий темп может обернуться катастрофой.
Порт и город Владивосток был весь в движении, газетчики распродавали печатные издания с результатами ночной атаки Порт-Артура, всюду спешили экипажи на пневматической тяге, а также рутьеры агрегаты, работающие на тепловой энергии, подобные небольшому паровозу на колесиках. Портовые баржи подвозили к молодцеватым крейсерам тонны угля, воду и провизию, в недрах кораблей проверялись мины, снаряды, оружие. Но в тоже время, пекся хлеб, чистилась картошка, стояли вахтенные, где положено. Казалось, что этот отлаженный механизм, зовущийся флот, не может давать сбоев.