Не вахлак какой-нибудь неграмотный… Вот в этом и есть твоё преимущество, в образованности и сообразительности. Ты скажи мне вот что: как они, клиенты эти, всегда вовремя расплачивались? Проколов, кидняка не было?
— Никогда не было, ни разу. Все шло гладко…
— А теперь должна произойти осечка, пора пришла? — рассмеялся Живоглот. — Я правильно уловил ход твоей научной мысли?
— Правильно.
— Итак… Что требуется от меня?
— Скоро должен приехать клиент из Тюмени. Я его знаю, его фамилия Дмитриев. Борис Викторович Дмитриев. Он уже дважды приезжал в «Гермес», брал большие партии. Продукты предназначены для нефтяников Сибири. Так вот, — уже совершенно задыхаясь от волнения, произнёс Михаил, — мне пришла в голову мысль, а что, если этого Дмитриева заменить другим человеком? Дмитриев приезжает с печатью своего предприятия и доверенностью. И печать, таким образом, будет на поддельной доверенности совершенно подлинная…
Глазки Живоглота загорелись каким-то адским огнём. И это понравилось Михаилу, он понял, что планчик заинтересовал бандита.
— Так, хорошо излагаешь, грамотно. А куда же мы денем настоящего клиента, ну, этого самого Дмитриева? — хитро глядя на собеседника, спросил он.
— Ну… — замялся Михаил. — Вот в этом ваша помощь и будет заключаться.
— Вона как, — расхохотался Живоглот. — Экой ты, оказывается… А что, такие дела в перчатках не делаются… Вернее, наоборот, именно они делаются в перчатках. Чтобы пальчиков не осталось на трупе…
От произнесённого вслух слова «труп» Михаил опять побледнел.
— Так, — посерьёзнел Живоглот. — Теперь ты мне, братан, скажи вот что. На какие суммы заключаются эти договора?
— На разные. Но мне доподлинно известно, что сибиряки на сей раз хотят взять товар на сумму пятьсот тысяч долларов. И в случае удачи весь товар будет наш, — торжественно провозгласил Михаил, желая произвести на собеседника впечатление. Но тот и глазом не моргнул, только закурил очередную сигарету.
— А кто будет заниматься реализацией товара? — спросил он.
— Весь товар реализую я, — твёрдо заявил Михаил. — Имею такую возможность.
— И правильно, правильно, — одобрил его слова Живоглот. — Берёшь на себя инициативу, не желаешь перекладывать на плечи других то, что можешь сделать сам. А то, чего не можешь, предлагаешь сделать мне и моим корешам… Очень даже благородно и справедливо… Я посоветуюсь с компетентными в подобных делах людьми. В целом твой планчик неплох, а детали мы обговорим позднее. Сейчас я немножечко спешу, минут через двадцать за мной должны заехать братаны. Я буду одеваться. А ты мне скажи одно — что ты лично хочешь иметь со всего этого? Какова твоя доля?
— Я хочу иметь тридцать пять процентов, — глядя в пол, произнёс Михаил.
Живоглот присвистнул.
— Губа у тебя не дура, как я погляжу. Это сколько же получится, братан? Продашь небось за «лимон», значит, триста пятьдесят штук «зелени» твои. А не жирно ли тебе будет?
— Я продам товар по оптовой цене склада. В Рязани продам, имею там нужных верных людей. Деньги будут немедленно, за день обернёмся. То есть не за «лимон», а за пол-»лимона»…
— Тоже верно, зачем светиться? Продашь оптом, надёжным людям. И сразу нал, драгоценный, любимый всеми нами нал… Но и сто семьдесят пять штук — это очень много, очень… Крутовато запрашиваешь, братан. Думаю, компетентные люди на это не пойдут… Такое дело серьёзное, мокрое, братан, дело-то, — улыбнулся Живоглот и стал натягивать на себя джинсы.
Раздался телефонный звонок.
— Алло, я… Я… Да… Жду… Заезжайте, — пробасил мрачным голосом Живоглот и положил трубку.