Алексей открыл входную дверь и выпустил четверых. За окном послышался шум двигателей машин. А ещё через несколько минут в офис вбежало человек десять. Алексей знал их, это были друзья и телохранители Сергея. Сам Фролов ковылял на своём протезе последним, держа в руках пистолет.
— Что, наехали, Леха? — улыбался он. — Бывает в нашем деле, не тушуйся, это тебе не душманов шлёпать, тут особый подходец нужен…
— Спасибо, Серёга, — тяжело вздохнул Алексей. — А как там наш Женька? Жив?
— Жив, его там откачивают. Хотя сотрясение мозга вполне возможно, здорово его чем-то по башке шарахнули…
— Слава богу. И тебе, Аллочка, спасибо за то, что не растерялась, — окинул её Алексей полным благодарности взглядом.
— А что мне было делать? — тихо произнесла Алла. — Как они в кабинет бросились, я и позвонила. Так что это вам спасибо.
— А вы-то что, на вертолёте летели? — поразился расторопности друзей Алексей.
— А мы из-под земли можем вырасти, если друг в беде, — усмехнулся Сергей, но, видя недоумение в его глазах, пояснил: — Да нет, все проще, повезло тебе крупно, и все тут. Ребята меня в Домодедове встретили и домой привезли. Только вваливаемся, а тут Аллочка звонит, наезд, говорит… Ну, сам понимаешь, по коням! Позвоню Настюшке, а то она насмерть перепугалась… Человек только что входит, и тут же звонок… Я поздороваться с ней не успел, дочку поцеловать не успел. Вошёл и ушёл, как призрак замка Моррисвиль… Она таких вещей не понимает, это вне её образа мыслей, Леха… Так что целесообразно позвонить.
После звонка они заперлись в кабинете.
— Ну, а теперь выкладывай, в чем дело, — поглядел на него Сергей. — Так просто никто не наезжает.
Алексей понял, что теперь ему предстоит не менее трудное дело. Ему было жутко стыдно перед другом за свою преступную глупость. Но делать нечего, рассказывать было надо…
Сергей слушал молча, курил. Где-то в середине повествования перестал глядеть в глаза другу, стал отводить взгляд. Когда рассказ дошёл до кульминационной точки, он не выдержал, встал и начал хромать по комнате. Бросил укоризненный взгляд на Алексея, досадливо взмахнул рукой.
— Э-э-эх, — раздалось при этом из его уст. — Едрена-матрёна…
Алексей, бледный как полотно, закончил рассказ и не отрываясь глядел на Сергея, словно ожидая от него какого-нибудь чуда. Но чуда больше произойти не могло, оно и так уже только что произошло. Теперь они остались один на один с бедой.
— А позвонить-то, позвонить-то Добродееву слабо тебе было? Только и делов-то, что номер набрать, — махал руками Сергей. — И все было бы в порядке, и Дмитриев был бы жив-здоров… Ты… ты же сибиряков нагрел на сто двадцать пять штук, а сам себя насколько? Твоя дурь обошлась в шестьсот с лишним штук зелёных убытка, плюс, вероятно, в человеческую жизнь… Вот так теперь глупость обходится… А сегодняшнее — это уже следствие… Первый звоночек, так сказать…
— А что же теперь делать? — пробормотал Алексей. Снова на душе стало пусто и гнусно. Он понимал, какую допустил оплошность.
— Что делать? Все по порядку. Тебя спасать надо, это первая задача. Ты что, полагаешь, тебя оставят в покое? Эти люди? Нет, мать-перемать, ну и осел же ты, связался я с тобой, — в сердцах крикнул Сергей и тут же осёкся. — Все, нотации закончены. Поезд ушёл, а тебя класть на рельсы никто не собирается… С сибиряками, само собой, постараемся рассчитаться, и как можно быстрее, но, видно, они решили пойти нетрадиционным путём. Что лучше, что хуже, теперь один черт разберёт… Все плохо, все! Плохо все, понимаешь ты это? И сейчас сворачивай тут все хозяйство и поехали отсюда. Ты, Аллочка, сиди пока дома, а ты, Леха, поживёшь у меня.