— Думаю, вы говорите о бедняжке Перл?
— Почему она бедняжка?
— Да потому, что у Тома очень доброе сердце! Когда-то он дал ей шанс, а теперь не может решиться от нее избавиться.
— Ну, как же, понимаю, — со знанием дела поддержал я ее. — Кто же устоит перед стриптизершей с кисточками на плечах!
Зеленые крапинки заплясали в нескрываемой ярости, и Эллен отвела взгляд.
— Это случилось много лет назад, лейтенант, — промолвила она голосом, лишенным всякого выражения. — С того времени Перл несколько постарела. Период, когда она была ему желанна, прошел, но ей этого не понять.
— Хотите сказать, что теперь вы заняли ее место в жизни Тома Вуда? — спросил я грубо. Эллен изящно пожала плечиками:
— Что ж, не боюсь признаться в этом. Если любишь человека, то это не только эмоциональное отношение, оно должно находить и физическое выражение, лейтенант.
Я тихо вздохнул:
— Хотите сказать, что спите с ним?
— Конечно!
— Но только не прошлой ночью…
— Не понимаю вас, лейтенант…
— Дело в том, что где-то около полуночи он и Перл, по ее словам, уединились на час…
Неожиданно Эллен Митчелл разразилась безумным смехом:
— Это наглая ложь! Между ними нет ничего подобного по крайней мере последние полгода!
— В таком случае, выходит, она лжет? Вам известно, где они находились между девятью и двенадцатью часами?
— Ну, все это время Перл торчала на террасе. Я в этом уверена, потому что как раз плавала в бассейне, когда…
— Когда Тони Форест навалился на вас? Ее лицо вспыхнуло.
— Должно быть, это Перл вам рассказала? Ну естественно!
— А как насчет Тома Вуда? Он тоже все это время был на террасе?
Почему-то Эллен долго не решалась ответить, наконец промолвила:
— Не помню…
— Или просто не хотите вспомнить?
— Кто-то из великих сказал, что человеческий ум сам себе критик, и еще, что все мы живем в одном мире, но у каждого человека — свой собственный, вот почему любое происшествие или случайность расцениваютс неодинаково разными людьми…
— Не знаю, не знаю, — перебил я. — Знаю только одно, что лейтенант Уилер задал вам вопрос, а вы на него так и не ответили.
— Извините, — сказала Эллен спокойно. — Честное слово, не помню.
— Вы доверенный секретарь Вуда? Она кивнула.
— В какой мере на него могли повлиять показания Ковски в комитете Сената?
— Я не могу вам ответить.
— Не можете или не хотите?
— Не заставляйте меня произносить то, чего я не говорила! — огрызнулась она. — Я сказала, что не могу ответить. Вот и все, лейтенант!
Неожиданно Эллен вскочила с кровати, направилась к двери и театральным жестом распахнула ее с таким грохотом, что, наверное, Станиславский перевернулся в гробу.
— Больше не стану с вами говорить до тех пор, пока здесь не будет моего адвоката, мистера Стенсена! — решительно заявила она. — Пожалуйста, лейтенант, уходите!
— Разумеется, — сказал я. — Но вы не ответили ни на один мой вопрос в отсутствии Стенсена. Что изменится, если он будет рядом?
— Пожалуйста, уходите!
— Знаете что? — не выдержал я, проходя мимо нее в коридор. — Вы напомнили мне леди Чаттерлей. Она приложила немало усилий, чтобы завязать роман с лесничим. Может, у вас такая же проблема с Томом Вудом?
Дверь за мой спиной захлопнулась с такой силой, что не осталось сомнений — я получил первый конкретный ответ от Эллен Митчелл.
Спустившись по лестнице, я направился в заднюю часть дома и вышел на террасу. Прямо передо мной, всего в двадцати футах, сверкал бассейн. Но вместо одного человека тут оказалось двое.
— На краю бассейна, свесив ноги в воду, сидела Белла Вуд и оживленно разговаривала с парнем, который стоял перед ней на коленях. Я впервые увидел ее при дневном свете и поразился: на солнце она еще больше напоминала викинга.