Философия прошла на «ура». Пожилого профессора, который заменял нашу Татьяну Сергеевну, мы не любили. Картавин был скучным и сухим в плане подачи материалов, и ко всему прочему отвечал своей фамилии картавил ужасно. После него мы всегда выходили выжатыми, как лимоны. Потом прошла пара по дизайну, с которой мы сейчас уходим. Надо будет потом лекцию взять переписать, потому что в моей тетради сегодня красуется рисунок истинного. Даже не заметила, как нарисовала его.
Ладно, я побежала в столовую, очередь нам займу, голос Ирки проник в подсознание.
Снова ушла в себя. Нет, надо с этим что-то делать. Может позвонить тёте Полине, вдруг подскажет что-нибудь? Травку какую может заварю и все пройдёт. Хотя очень сомневаюсь. Кивнув девушке, продолжила собирать свои вещи. С моей сегодняшней медлительностью мы можем легко простоять в очереди за обедом до конца перерыва и уйти голодными. Нехорошо. Живот уже немного урчит от голода.
«Не выходи»
Волчица снова подала признаки жизни. В последнее время она стала странно себя вести. Мы раньше никогда не могли вот так общаться, а в последние дни очень даже. Я даже испугаться в первый день успела. Помню, как у тёти Полины так же сущности разделились и ей пришлось через многое пройти, чтобы стать с Рыжулей, как она называет свою мохнатую, одним целым. Но моя золотинка успокоила. Сказала, что мы не разделились, просто она ищет способ до меня достучаться не только через инстинкты.
Почему? шёпотом спрашиваю у неё.
«Мне страшно. Сейчас. Что-то случится прямо сейчас. Давай пересидим, прошу. Поверь, приближается что-то нехорошее.»
Золотинка, я не могу. Я тоже что-то чувствую, но мы под охраной, все будет хорошо. Не волнуйся, пушистик.
«Позвони хоть паре. Пожалуйста», проскулила мохнатая.
Вот против этого я ничего не имела. Услышать родной голос и самой очень хотелось. Надеюсь у него нет сейчас какой-то встречи или важного совещания. Он уже девятнадцать лет самостоятельно управляет стаей, и дел много. Особенно с учётом того, что они с дедушкой открыли филиал компании по производству мебели и древесины, а так же расширили ассортимент продукции. Теперь у них ещё и светильники, люстры можно найти. Через несколько лет хотят ещё и плетёную мебель начать изготавливать.
Выудив телефон из кармана джинс, набрала любимого и вышла из аудитории. Гудок, второй, третий. Как только ушлаиз аудитории и пошла в сторону столовой, как меня схватили за талию противные руки. И припечатали к стене. Очень грубо.
Ай, боль прострелила затылок, телефон чудом остался в руках и на том конце провода послышалось: «Привет, орешек».
Долго нос свой будешь от меня воротить? сильнее придавливая к стене собственным телом, хрипел Игорь.
Как я пропустила его приближение ума не приложу. У него же жуткий парфюм, который слышно за сто метров, а я прощёлкала.
Отпусти. Ты не в себе. Я же уже говорила, ты мне не интересен, постаралась сбросить вызов, чтобы любимый ничего не слышал, но не получилось.
Слышу его рычание и грозное «Я рядом. Одна минута, продержись, маленькая. Я рядом». Неужели он приехал, сейчас мечется по институту в поисках меня? В груди немного потеплело, но быстро стало морозно, когда я почувствовала горячее дыхание противного мне мужчины рядом с лицом.
Я в себе, а вот ты похоже нет. Сколько будешь из себя недотрогу строить? Думаешь я купился на твою туфту про парня? Черта с два. Ходит тут задницей отсвечивает, хвост пушит, а как до дела доходит, сразу «я не такая, жду трамвая». Достала, ясно? Сейчас я тебе устрою. Будешь знать, как меня динамить, и начал потихоньку задирать подол вязаного платья.
Игорь, прекрати. Тебе же хуже будет, но его стеклянные глаза говорили сами за себя.
Он не в себе, и что бы я не говорила, будет только хуже. Его хватка была слишком сильной, а страх сковывал мои движения. Впервые почувствовала себя такой слабой и беззащитной. А ведь это всего лишь человек. Что же я за волчица такая, что не могу ему противостоять? Слезы градом покатились из глаз. Мне очень страшно. Мы в людном коридоре, толпа зевак смотрят на нас и снимает на видео. Никто не помогает. Всем плевать. Это ведь сам Архипов. Папочка у него какой-то непростой мужик, при деньгах, спонсор института, поэтому ему все сходит с рук, его можно только поддерживать.
Я только начал. Не прекратишь скулить, прямо в коридоре, здесь и сейчас все будет. Хочешь? Или все же замолчишь и мы уединимся?