На зорьке
Снова кличет рыбалка,
Клёва ждёшь трепеща
Выходного не жалко
За поклёвку леща!
Охотнику
Удачная стрельба неповторима
На вешней тяге и по декабрю.
Но, если ты всегда стреляешь мимо,
Порадуйся, что ты встречал Зарю!
У дуба классика
Мы восторгаемся кумиром,
В нём ищем правду день и ночь.
И всё ж между войной и миром
Пусть светит ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ!
Фетовский праздник
Были толки, кривотолки,
С чаркой русской торжество:
Объявили Новосёлки
Царством лирики его!
Укрепим же мысль иную:
Фет, друзья, не соловей.
Он хотел, чтоб боль чужую
Каждый чувствовал своей
Вторая Голгофа
Спят по лаврам святые ушедшего века,
Живота не жалевшие во имя Христа.
В новом храме отвыкшие от святовства
Жадно ловят в апостолах дух человека.
Луч Творца возвратился сюда
В 1917 году грянула Октябрьская революция, известившая полушария шестидюймовкой «Авроры», которую честнее было назвать «Бедой». Никто не предполагал, что с падением самодержавия братья-дворяне схлестнутся в жесточайшей сече с братьями простыми мужиками. К чему привела надуманная революционная ситуация эта горемычная из горемычнейших трагедий нашего Великого, однако заблудшего народа, стало известно массам лишь к закату двадцатого столетия. Величайшая авантюра истории под прикрытием «добропорядочности» по отношению к «малым» смертным, к глубочайшему сожалению, ознаменовала Ужас, до сих пор не осознанный религиозными конфессиями и псевдонаучными флюгерманами атеизма. Много среди них было добрых и честных людей, но горя масс они не осмыслили, так спешили жить. Мечтали выжить в то «вороное время» безо всякой любви к привилегиям и самодостаточности личности как таковой.
Разорванная, голодающая, истощённая, овшивевшая, изнурённо-порочная Россия потеряла многовековой праведный лик, попав в бунтарские руки эмигрантов-большевиков и под страшный гипноз их лозунгов, открывших путь идеологическому глумлению над всеми слоями общества. Хаотический синдром разрушения «во благо» строительства народной диктатуры распространялся на всех, независимо от расовой принадлежности и установившихся форм вероисповеданий, необходимых разумным и юродивым ежедневно, как воздух, вода, хлеб, Солнце; как продолжение рода ради его жизни на Земле
Катастрофичность событий на фронтах Первой мировой войны сорвала укрепившуюся века «дамбу» терпимости, взаимопонимания, канву взаимоотношений и родственных связей между народами и национальными меньшинствами. Банальное «верхи не могут руководить по-новому, низы не хотят жить по-старому» подорвало людское возмущение на гражданской мине, раскололо население на два антагонистических лагеря, вызвало безжалостные противостояния Юденичу, Корнилову, Деникину, Колчаку, Махно и Петлюре, Врангелю, Энвер-паше, Сеиду Алимхану. Наконец, разномастным интервентам, бекам, авантюристам-головорезам и мародёрам, не посмевшим поднять руки и головы при главной опоре царе Николае II, достались «ломти» при оружейном разделе остатков «пирога» Российской империи.
Да, внешняя и внутренняя политика самодержавия была в чём-то ошибочной, где-то антинародной и, очевидно, фальшивой. Но было бы глупо забывать о Гришке Распутине и попе Гапоне, коему верующие с большим удовольствием отбивали бы щелчки, словно Балда из сказки Александра Пушкина. Вряд ли богобоязненные из простонародья допустили бы грехи из жизни князя Ф. Юсупова и депутата Думы В. М. Пуришкевича. Ничего! Большевики, не покаявшись, будут водить их за нос и желудок десятилетиями
Заметим, что тем, кто находился по другую сторону баррикад: чистой и грязной на руку аристократии, интеллигентам, военным, священнослужителям и далёким от них мещанам оставалось одно: бежать При этом в демоническом хаосе, мародёрстве, в клоаке эпидемий, буйной проституции, в рутине бумаг, сопряжённых с семейными трагедиями, остался жить и работать микропроцент истинных патриотов бывших верующих соотечественников, ошибочно уверивших в правдолюбие и порядочность верхушки, мотавшей сроки в ссылках и тюрьмах.