«Ещё как имеет! подумал я. Посмотрел бы я, какое у тебя было бы настроение от прозвища Двапортфеля!..»
3
Мне собираться было нечего. А вот папа зачем-то надел свой хороший костюм, белую рубашку, чёрные туфли, и мы вышли из дома.
Если бы не горьковатый дымок над газоном это на нём всю ночь тлела куча опавших листьев я бы ни за что не поверил, что уже осень. Так на улице было тепло и солнечно.
На нашей очень шумной по обычным дням улице стояла тишина. И было совсем мало людей и машин. А грузовики вообще не попадались нам с папой по дороге. Выходной значит, выходной.
И воробьи вовсю чирикали на ветках тополей, но среди них нельзя было узнать того, которого я мог бы взять в плен, но не взял, а, наоборот, помог спастись.
Папа положил мне руку на плечо.
Ну, давай думать. Что необычного ты можешь предложить?
Прокатимся на такси, предложил я.
За нами медленно ехала «Волга». Видно, шофёр надеялся, что нам надоест идти пешком.
Ну, что это такое? Папа даже поморщился. Нашёл необычное! Нет у тебя фантазии.
Тут над нами пролетел реактивный лайнер.
Тогда слетаем хотя бы в Крым и обратно!
Вот это уже интересней такси. Это прекрасно! Два часа и мы у моря! воскликнул папа. (Я замер от радости и волнения.) Искупаемся, потом наберём камушков, съедим шашлык и опять из моря в небо! Вдруг папа грустно цокнул языком. Ничего не выйдет. Очень жаль.
Почему?
Я забыл дома купальные трусики.
Давай возвратимся! Мы же недалеко ушли!
Пути не будет, сказал папа. Ты придумывай необычное в пределах возможного. Не бросайся в крайности. На Азорские острова тебе не хочется?
Хочется! сказал я.
А мне хочется взять отпуск за свой счёт и с недельку пожить в космосе. Подумать. Подвести итоги. Вдали от всего человечества.
Тебе на второй день будет скучно, сказал я.
Это верно, подумав, согласился папа, и опять же дорого.
Тогда выпей пива с дядей Сергей Сергеевым.
Папа при упоминании имени своего лучшего друга, который почему-то не заходил к нам дней десять, нахмурился и ничего не ответил.
Мы сели на лавочку в сквере перед метро и задумались.
Папа не хотел ни в цирк, ни на пароход, ни в кафе-мороженое, ни на футбол. Он не хотел купить мяса и пойти в зоопарк кормить тигров, потом слетать на вертолёте в аэропорт. Нырнуть солдатиком с моста он тоже отказался. И многое другое предлагал я.
Ничего во всём этом нет необычного, сказал папа.
Я уж и не знал, что придумывать дальше. Мне самому посмотреть мультипликации и киножурналы и то показалось бы необычным.
Понимаешь, почему мне неохота в зоопарк? Зверей и птиц там полно, а купить ну хотя бы змею нельзя, сказал папа. Поэтому мы поедем на Птичий рынок. Да, да! Там необычней всего! Я не был там целый век! Вот оно! Едем!
Что же необычного на рынке? спросил я.
Всё! крикнул папа.
4
Мы доехали на метро до Таганки. Мимо нас на эскалаторе спускались вниз люди и взрослые, и мальчишки, держа в руках баночки, прозрачные мешочки, аквариумы, мешки и клетки. Клетки были пустые и с голубями, аквариумы с рыбками и без рыбок.
Вдруг прямо у меня за спиной раздалось:
«Ку-ка-ре-ку-у!»
Я обернулся. Стоявшая на ступеньку ниже тётенька испуганно запихивала в корзину красивую петушиную голову. А петух забился в корзинке, наверно разозлившись, что ему не дали как следует покукарекать.
Впереди нас кто-то тявкнул, потом кто-то мяукнул.
Разве на Дзержинской[1] или Арбатской такое услышишь? Здесь всё необычно! вслух сказал папа.
А стоявший рядом с ним человек очень серьёзно заметил:
Мы никогда не забудем своего детства на лоне природы.
Вы абсолютно правы, согласился папа, грустно полузакрыв глаза.
Ты жил с ним в одной деревне? удивился я.
Папа больно сжал мою руку, что всегда означало: «Не задавай при свидетелях дурацких вопросов!»
Всего хорошего! улыбнувшись, сказал на прощание тот человек.
И вам всех благ! ответил папа и объяснил мне: Бывает, что два человека, причём учти! совершенно раньше незнакомые, вдруг на секунду почувствуют родство друг с другом. Слышал, кукарекнул петух, и мы уже попрощались, как приятели, а встретимся поздороваемся, а может, и подружимся.