Аномалия 26 - Lars Gert

Lars Gert

Аномалия 26

Однажды, весьма устав от шумной городской жизни, преисполненной выхлопных газов автомобилей и гула их моторов, густого дыма труб ТЭЦ, от всего этого смога, гама и суеты, мы решили переехать в пригород, который добрые люди нам посоветовали, порекомендовали, предложили. Решение наше было взвешенное, окончательное и бесповоротное; никогда не поздно что-то менять в своей жизни, даже если на двоих нам уже сто двадцать лет. Мы уже пенсионеры, по выслуге лет, и хочется уже некоторого покоя и тишины; детей воспитали, пора немного и для себя пожить, расслабиться кто знает, сколько нам осталось.

Вначале мы планировали просто приобрести дачу; однако, поскольку мы намеревались жить на новом месте круглый год, то купили квартиру (точнее, нам её на юбилей вручили дети, дай Бог им крепкого здоровья, любви и счастья в семейной жизни). Туда-то мы сейчас и вселимся, даст Бог; и обретём мы, наконец, долгожданный покой, уют, комфорт и умиротворение.

Мы собрали все свои вещи, пожитки, сбережения (а также кота), и выехали в юго-западном направлении. И пока мы ехали, чего только не случилось по пути. Сразу.

Для начала, мы долго стояли в огромной пробке: есть в нашем городе один крайне проблемный перекрёсток, где постоянно, вечно и напряжённо стоят машины. И вот: что же мы видим? Произошла авария, автокатастрофа, и перед нашими глазами на асфальте лужи крови, и два или три легковых автомобиля просто всмятку. Но гнали мы от себя плохие мысли; вряд ли это какое-то дурное предзнаменование, ведь подобное случается каждый божий день да, практически ежедневно, и не только в нашем городе.

Дальше больше. Мы проехали мимо очистных сооружений, где стоял настолько мерзкий запах, что мы чуть не задохнулись; это было ужасно. Потом пост, на подъезде к которому машина снизила скорость, а вот через дорогу нашим глазам предстало мусульманское кладбище

Вообще, люди мы не суеверные; всякое бывает в жизни. Но что-то всё к одному, хотя и кладбище-то выглядело далеко не заброшенным напротив, не у каждого при жизни имеются такие хоромы, а тут прямо дворцы, скажем так; ухоженные и даже красивые.

После того, как кладбище осталось далеко позади, на иссушенную палящим июльским солнцем степную местность неожиданного обрушился сильнейший град небо мгновенно затянули свинцовые тучи, сразу стало пасмурно и прохладно. Мы ощутили дискомфорт, потому что тяжело переносим перепады температур, да и в целом возраст даёт о себе знать, хотя ну прям совсем уж стариками мы себя не считаем. Типичные горожане, ведущие здоровый образ жизни на протяжении многих лет.

Наконец, мы подъехали-таки туда, где собирались провести остаток жизни, но открывшийся вид что-то совершенно нам не понравился, не внушал доверия. Ладно, думаем: дарёному коню в зубы не смотрят; возможно, это первое впечатление такое негативное.

В примерно сорока километрах от города, на 26 разъезде лежит посёлок городского типа, некогда населённый репрессированными людьми, которых ссылали в степь как врагов народа осваивать целину. Они проживали в бараках и высаживали тополь. Это была вся информация, который мы владели на данный момент. Всё это было, как говорится, давно и неправда; отныне это больше не село «сорок лет без урожая», но процветающий аул, имеющий статус районного центра. Что ж, посмотрим, что нас здесь ждёт; искренне надеемся, что переехали мы сюда не зря.

Как это всегда бывает, красивые придорожные заведения с притягивающими взгляд вывесками сменились серостью, затхлостью, не ухоженностью глубинки; небрежное отношение чувствовалось во всём: окурки, весь прочий мусор, шатающаяся без дела пьянь и рвань. Мы почти сразу же ощутили на себе косые взгляды, ибо они тут же, на свой особый нюх поняли, что мы не местные. Никаких угроз, но какой-то неприятный осадок всё же остался. Мы же лишь пожали плечами, и, выйдя из машины (предварительно расплатившись с любезным водителем, трещавшим о том, о сём всю дорогу), подошли к дому под 13, и стали подниматься на четвёртый этаж вместе с котом и прочим скарбом (львиную долю вещей ещё ранее, с месяц назад, перевезли дети).

Поднявшись, мы были несколько смущены и сбиты с толку, взирая на дверь своего нового жилища: мы стояли перед квартирой 66, к которой мелом кто-то приписал ещё одну шестёрку.