Я блуждал в тонком теле, взывал к ней, умирал в раскаянии. И вдруг через мою стагнацию пробился её голос: «Всё, что захочешь, только живи».
Сознание вернулось в тело. Хищник действовал реактивно. Оставленный смартфон на прикроватной тумбе. На последних ресурсах тенью материализовался на парковке больничного двора. Серая Skoda Octavia в этот момент миновала зону шлагбаума. Водитель оказался бесстрастным. Я захлопнул дверцу в неглиже в одноразовой сорочке для покойника и уже в салоне избавлялся от внутривенного катетера, фиксирующих повязок и лейкопластыря. Запротестовал мой телефон. Пока мы гнали по шоссе, я придерживался статуса: «Вне зоны доступа». До моего посёлка остался километр, набрал номер отца и потребовал:
Что с ней?
Переутомилась.
Я идиот? У меня инфаркт, но не расстройство психических функций.
Водитель заёрзал на сиденье и усмехнулся в кулак. Отец сдался.
Хорошо. Ты имеешь право знать, он выдохнул и стал ревнителем кодекса профессиональной этики. Мигрень с аурой. Приступы без светлых промежутков. Уже пятые сутки. Девочка совсем вымоталась. Рвота, тошнота, фотофобия и фонофобия, визуальные галлюцинации, периодические обмороки. В результате обследования поставили мигренозный статус. Состояние тяжёлое. Чревато повышенным риском возникновения мигренозного инсульта.
Где она?
Отец прочистил горло, но ответил лаконично:
Дома.
Сколько я валялся?
Пять суток. Сын, но нам необходимо иметь хотя бы рентгенографическую картину кровенаполнения лёгких. Хотя бы электрокардиограмму. Я уже не упоминаю об обследовании и дальнейшем реабилитационном периоде.
Не ищите. Еду к ней.
Отключил телефон и бросил ошеломлённому водителю:
Подожди у дома. Переоденусь, взглянул на отёкшее заросшее лицо в боковое зеркало и с недовольством выругался. И побреюсь.
Мужику явно пришёлся по душе мой авантюрный настрой:
Угу. А-то, как бы барышню не повезти в реанимацию.
Шофёру повезло с его хладнокровностью дважды. Случайная потенциальная жертва оголодавшего вампира не продуцировала никаких виктимных признаков. Монстр трансформировался на ходу. Skoda затормозила у закрытых ворот. Скачок. И хищник сорвал гаражный замок, вырубил сигнализацию и рванул к спасительному запасу. Вампир немедленно употребил шесть контейнеров с плазмой, богатой тромбоцитами свой стимулятор регенерации тканей организма и источник энергетического баланса. Однако обнаружил парадокс. Фантомная боль осталась. Грудь разрывало уже не от физического повреждения коронарных сосудов, клеток сердечной мышцы и ангинозной боли, а от тоски. Чёрная фрустрация.
Наконец, я был готов воскреснуть. Хищник отдавал себе отчёт в том, что не вправе рассчитывать на амнистию, но приготовился к долгой и обстоятельной осаде.
Уже, запрыгивая в джинсы, выхватил телефон:
Родная! Вместо ответа её выдох. Прими. Я ни на что не претендую.
Ты живой Тихие рыдания.
Уже еду. Слышишь? Еду! Я терзал телефон, пока не вылетел из такси перед её домом. Одновременно открылась дверь, и в проёме показалась ослабевшая девочка. Она смотрела на галопирующего хищника и, зажимая рот ладонью, медленно сползала по стене на мраморный порог. Я перемахнул через закрытую кованую калитку, приземлился на крыльце, успел подхватить своё сокровище, и естество сотряс невероятный взрыв. В груди пробитая воронка.
Гравитация вихревого потока массированно поглощала информацию, затягивая в себя дифференцированные сигналы, некорректные аудио, видео образы, абстрактный психоэмоциональный фон. Сознание выхватывало рваные фрагменты. Вспышки пульсирующих кровеносных сосудов, большие полушария, ствол мозга, вытягивающиеся и расширяющиеся ветви наружной сонной артерии, позвоночный столб. Пробился отчёт с текущим статусом. Физические повреждения устранены. Включились сенсоры.
Хищник обнаружил в объятиях притихшую звезду, глубоко вдохнул запретный аттрактант и услышал шёпот на груди:
И что это было?
Я крепко прижал её к себе, накинул маскировку и оказался за домом Бригов на густом газоне. Упал спиной в траву и малодушно опустился до уговоров:
Я всё ещё могу быть нужным. Не гони! Не обратив внимания на передислокацию, девочка приподнялась на локтях и захлебнулась в эмоциях: «Прости!». Я с трудом привлёк её внимание. Стоп. Слушай и принимай. Виновен я! Я выместил всю злость и справедливо поплатился. И исправлять всё буду я.