Альманах «Истоки». Выпуск 14 - Коллектив авторов

Альманах «Истоки». Выпуск 14

(Коллектив авторов)

Коллектив авторов

* * *

Традиция и современность

Влюблённым тайны приоткрыты, или Всемирная исповедь Волошина и Русское счастье Некрасова

Ирина Егорова-Нерли

Эссе

Ничто так не живо в России, как необъяснимое, глубоко посаженное в сознании народов, пространное, как сама необъятная земля РУССКОЕ СЛОВО. Действие его находит новых сподвижников и нежданно-негаданно прорастает откровением из плодовито закрученных корней Что бы ни чувствовала душа человеческая, но каждая эпоха, как суд истории, продолжает вдохновенного мыслителя и поэта: требует ответа непосильного для наблюдателя и горячего для участника.

Каждый состоявшийся поэт в затишье разыгравшейся личной драмы и в горниле народных бедствий льёт свой звук и живёт под его защитой.

В 2021 году любители поэзии отметили 200 лет со дня рождения Николая Алексеевича Некрасова (18211877), а теперь в 2022 году мы вспоминаем Максимилиана Волошина (18771932), ведь 145-летие со дня рождения долгожданный повод для тревожных раздумий и живых импровизаций.

Две памятных даты, два лирических явления! Если Некрасов «проповедует любовь враждебным словом отрицанья», то Волошин, будто отстраняясь от случайных вопросов, с пугающей прямотой обращается к читателю:

Даже эти, выхваченные для сопоставления, знаменитые строчки наших поэтов сразу предопределяют значительность, протяжённость и точность оценки творческого пути в своём времени и в двух столетиях русской литературы.

Кем же был и остался для нас Николай Алексеевич Некрасов?.. Что и сейчас не оставляет нас равнодушными, определяя не только общественное значение, но и вневременную суть его дара?

С малолетства, пребывая в центре волжских просторов (село Грешнево), Некрасов был приобщён к сельскому быту и помещичьим нравам к порядку веками сложившихся сословных взаимоотношений. Казалось бы, его дворянское происхождение гарантировало необходимый достаток и привилегии, но одержимость литературой, недопускающей иного выбора, через крайнюю нужду и унижения (петербургские годы молодости) настойчиво вела его к писательскому подвигу. Семинарист и сочинитель, гимназист и вольный слушатель Петербургского университета (18391841), критик и журналист, сатирик и автор водевилей, издатель «Современника» (18461866) и с 1868 года редактор журнала «Отечественные записки» Таков длинный и неполный перечень учёбы и работы Некрасова. Но основным его поприщем, живущим в памяти с юных лет, конечно, была роль поэта-трибуна осуждающего дикую жестокость крепостного права:

«Карающая лира», «муза мести и печали», «кнутом иссечённая муза»

Но одновременно с грозовыми раскатами строчек расширялся такой сказочный, всепобеждающий поток любви:

Так отдельной, сокровенной темой возвышаются женские образы Некрасова, в которых переливаются нежные страсти и его собственная певучая многострадальная интонация любви к своей матери, предположительно непокорной и печальной варшавянке:

Воспоминание? Потрясение или источник памяти священной?  Написано в последний год жизни поэта (1877 год!), когда женившись на милой его сердцу простолюдинке Фёкле Анисимовне Викторовой (его Зинаиде) и уже тяжко болея, в посеребрённом луной томительном безлюдии ночи, в чутких к случайному шороху липовых аллеях поэт «бродил»  воображая себя наедине с молодой матушкой, читающей тайные письма. Может, её плач и был заклинанием его музы? Родились строчки его души:

Любовь уходила и возвращалась! Рядом были и неприступная Авдотья Панаева, и расчётливая француженка Селина, и разнаряженная вдовушка Прасковья Мейшен Но на грани очевидного безумства и даже почти самоубийства в бойком огне влюблённости Некрасов не изменил своей поэтической сути! А когда появились «женщины в русских селеньях, с походкой, со взглядом цариц», то среди обстановки убогой гордая романтика юности нарисовала статных крестьянок, настоящих красавиц, наливающихся полнокровным теплом, как райские бутоны средней полосы его Карабихи. Даже мимолётные сцены из жизни («Тройка») его поэтическая сила развернула в эпический песенный эпос в пронизывающее каждого, свободного застольное многоголосье и предсказание судьбы. Так же не изменяя таинству человеческих чувств языческий дух поэмы, символ владычицы-природы «Мороз, Красный нос», облегчая страдания любящей вдовы, принимает её в свои объятия и забирает в иной мир, где Дарью ждёт её муж Прокл. Или в реальной жизни не найти счастья обычной крестьянской семье и только смерть вправе подарить им свидание и сладостную отраду утешения? Замысел поэта стал неожиданно близок европейскому литературному источнику XIII века, ведь и на русской почве могли быть свои Тристан и Изольда.