Где? ещё не придя в себя, выдавил Ваагн и машинально вытащил папиросу.
Внизу они, внизу.
Угу, буркнул Абазян и направился к выходу.
Гля, да шо ты всё ревёшь, Бирюкова?! послышался из ванной растерянный голос Шутова, и Ваагн навострил уши. Да нас с мужиками тоже чуть не вывернуло
Я, кажется, беременна словно не слыша мужчину, выдохнула женщина.
Как беременна?.. ошеломлённо переспросил тот.
Вот так.
Повисло звенящее молчание. Абазян, казалось, дышал через раз, боясь выдать себя.
Никто не должен знать, отрезала следователь. Пока что.
Гля Да я-то не выдам! отозвался Вячеслав Юрьевич. А остальным что скажешь?
Вас же самих чуть не стошнило, Наталья Николаевна выразительно посмотрела на Шутова. А чем я от вас отличаюсь? Да, Юрич?
И не поспоришь, гля!
Абазян ухмыльнулся и одновременно боковым зрением заметил фигуру справа.
А носилки где? недоумевающе спросил Парамоныч. И Иваныч?
Э-э м-м-м
Тут дверь ванной комнаты с размаха открылась и угодила Ваагну в левое плечо.
Ваагн Ваганович? Простите! спешно извинилась Бирюкова.
Ничего-ничего, Наталья Николавна! косясь на Парамоныча, ответил тот и показал папиросу. Я это Покурить.
И за носилками, напомнил судебный медик.
Да-да, и за носилками!.. И за Иванычем.
О, «Армения», гля! Губа у тебя не дура, Ваган! покачал головой Шутов.
Ваагн
Ещё раз прошу прощения, Ваагн Ваганович! с нажимом на имя сказала следователь и бросила взгляд на Вячеслава Юрьевича.
Ничего, Наталья Николавна, всё в порядке, заверил Абазян. Ну, я пойду.
Да-да, в один голос ответили все трое.
«Надо с ним поосторожнее, пронеслось в голове у Бирюковой. Но держится очень хорошо!»
А вслух она сказала:
Ладно, продолжаем работать!
В комнату, где был заперт Тетерин, первым вошёл Шутов, за ним Бирюкова.
Несмотря на скудность обстановки, там было довольно-таки тесно. Напротив двери стоял старый письменный стол, под ним стул: прежде он был со спинкой, а теперь из его сидения сиротливо торчали два штыря, и задняя левая ножка была короче остальных на пару сантиметров. Сбоку стояла табуретка. На окне, оборванный с одного края, висел тюль, когда-то белый. У стены располагалась железная кровать с замусоленным матрасом не по размеру. На ней лицом к стене лежал мужчина. Тетеря. Тетерин Сергей Алексеевич.
Наталья Николаевна осторожно приблизилась и увидела, что мужчина не спит.
Там супружница его мёртвая, гля, а он мирно посапывает, Шутов заговорил так неожиданно, что женщина вздрогнула.
Не я это, не меняя позы, ответил Тетеря потухшим голосом.
Подозреваемый, сядьте, приказала Бирюкова.
Мужчина медленно повернулся к вошедшим и, приподнявшись на локте, выдал:
И не надо так кричать, гражданка следовательница.
Ща я те так крикну, гля! Шутов было двинулся с места, но следователь знаком попросила его не распаляться.
Кряхтя и ворча себе под нос, Тетерин уселся на край кровати.
Давайте тогда попробуем начать сначала, женщина подвинула табуретку ближе и устроилась на ней. Я Наталья Николавна Бирюкова, следователь по особо важным делам. Произошло убийство вашей сожительницы, Ломовой Татьяны Ивановны сорок пятого года рождения, совершённое с крайней жестокостью
Гражданка следовательница, в голосе подозреваемого послышались жалостливые нотки. Это не я. Вот те крест! Тетеря перекрестился и посетовал: Мне б похмелиться, голова чугунная, ваще не варит!
Ну-ну, это мы ещё посмотрим, крест или не крест, Наталья Николаевна открыла папку с блокнотом. Для начала представьтесь, пожалуйста.
Тетерин Сергей Алексеевич сорокового года рождения, было видно, что каждое слово даётся ему с трудом.
года рождения, пробубнила следователь, записывая. Расскажите, что вы делали вчерашним вечером и минувшей ночью?
Вчера у меня, это, выходной был, сбивчиво начал Тетерин. Ну я, это, и отметил. А шо, имею право! Попробуйте с моё помахать метлой! А Танька, ну то есть Татьяна, на работе была. Она санитарка в больнице, судна из-под лежачих выносит. Ну я без неё и начал. Стопку махнул, вторую А Таньки-то всё нет. И шо-то так мне стало одиноко, шо прям из горла́ стал пить А дальше Не помню, хоть убей, гражданка следовательница! Ну хоть убей!..