Отсюда ясно слышался громкий низкий голос. Грегор Лерой, нет сомнений, директор Института; лет около пятидесяти пяти, среднего роста, брюнет, с усами и бородой.
Началось уже выругался Рэдмонд.
Лерой традиционно открывал собрания Института. Они проводились четырежды в году, и на них присутствовали все без исключения сотрудники. Значимее были только межинститутские собрания, по два в год, но в них участвовали только администрации всех Институтов и составы профессоров.
Давай аккуратно, шепнул Тэликси.
Да знаю, буркнул Рэд.
Только кожаные двери помогли коллегам бесшумно войти в зал. И все же, когда они пробирались к первым приглянувшимся пустым креслам, их услышали. Здесь произошли некоторые столкновения взглядов, только и всего. Затем Рэд и Тэл аккуратно сели и чуть не замерли. Тэл лишь аккуратно достал свой блокнот с ручкой, Рэд специальный планшет и электронный карандаш.
В зале царила сдержанная яркость. Она обеспечивала максимальный комфорт, потому как, с одной стороны, было очень уютно, а, с другой, данный тип освещения не мешал делать записи. Для большего удобства кресла были скреплены с дощечками, на которые обычно клали всякие гаджеты, тетради, блокноты и тому подобное.
Много писать не приходилось разве что отмечались интересные идеи. И вообще, собрание представляло собой скорее череду отчетов (которые в устной форме предъявляли выступавшие на сцене) да отдельные монологические выступления наподобие того, что сейчас давал директор Института.
В этих выступлениях новые идеи и озвучивались. Впрочем, открывая очередное собрание, Лерой с этим пока не спешил:
и так как это первое собрание после принятия данной идеи, да и вообще первое собрание в этом году, то я хочу услышать сегодня в отчетах, как обстоят дела. Дозвольте я вам подскажу! напутствовал он своим басом. Мы тут зачастую произносим наше любимое слово «универсалия», потому как мы в принципе любим работать с универсалиями, отметил Лерой с улыбкой. Вспомните прошлогодние собрания и январское: культура, счастье, искусство, мораль Вспомните наши размышления о неоморали! Все это универсалии. Очевидно! Так вот, машина, произнес он твердо, это тоже универсалия. Типичная универсалия! И я предлагаю выступающим расширить свои представления о машинах!
Тэликси заулыбался директор говорил ровно то же, о чем он толковал в столовой с Рэдом. Он был явно горд этим.
После директора на сцену вышла его заместитель, Роланда Фойи высокая женщина сорока лет, со светлыми волосами, звонким голосом и мудрым решением в одежде. Это решение заключает в себе одновременно стиль и строгость. И то же относится к ее высказываниям.
Мнения о ней разнятся даже меж Рэдмондом и Тэликси.
вот я опять хочу вернуться к принятой идее, решила она в середине монолога. Конечно, она нова. Но, если мы ее приложим к какой-либо другой универсалии, выяснится, что она совсем не нова. Допустим, это будет искусство! звонко, с возбуждением воскликнула Фойи. Лично я давно убедилась, что в искусстве успеха добиваются два типа людей: таланты и красавчики. Рассмотрим истинных людей искусства таланты. Кто они? Театральный актер, который проводит по две репетиции в день неделями и который повторяет один и тот же текст с утра до вечера, днем и ночью, шлифуя все свои слова, эмоции и движения, это ведь похоже на машину? обратилась Фойи к публике. А рука художника, делающая взмахи кистью так, словно они доведены до почти абсолютного автоматизма, не рука ли это машины?! Или пианист, играющий с закрытыми глазами в быстром темпе, как мало в нем человека, когда он так играет!
Зал, заведенный Роландой Фойи, оживился.
Опять бред какой-то сказала, буркнул Рэдмонд.
Тэликси достал блокнот и пополнил первый столбец.
Это не приходило мне в голову, признал он с радостным откровением.
После выступления Фойи началась малоинтересная пора отчетов. Но она была необходима для понимания состояния, в котором находились принятые идеи.
Отчитывались сначала профессора, а потом контроллеры.
Профессора много говорили об идее человека как машины, следуя почину, данному Лероем и Фойи. Если среднее выступление длилось восемь-десять минут, то четыре-пять минут занимали размышления как раз о главной идее, а потом вспоминались идеи более ранние: обсуждали снова строительство пакетами, принципы неоморали, касались вопросов развлечений и нового гедонизма В основном в отчетах профессора указывали на пути развития идей, придирались к деталям, апеллировали к условиям реализации идей, то есть отчитаться конкретно и со всей строгостью они предоставили контроллерам.