Эй, китаец! крикнули ему чуть ли не в ухо. Иди сюда!
Он исподлобья взглянул на наездницу. Она была в красной футболке с надписью на груди огромными белыми буквами «БОГИНЯ». Она направила на него телефон.
Византийцы называют их «русийа», что означает «красные».
Книга предупреждения и пересмотра. Абуль-Хасан Али ибн аль-Хусейн аль-Масуди
Вот чего только нет тут у нас на Патриках, громко стала говорить наездница в камеру. У неё было породистое лицо с плоскими щеками, прямым носом, резко очерченным подбородком и чуть припухшими губами. На щёки вылезла светлая прядь, и она откинула её рукой. Волосы по бокам были собраны в две косички, по подростковому перехваченные какими-то обгрызенными резинками. Хунбиш обратил внимание, как цепко она держит телефон, и сглаживает микродвижениями покачивания лошади. Большой вырез показывал ключицы. Футболка липко обтягивала её плечи и груди так, что было явственно видно соски. Хунбиш опустил взгляд.
Чего ты приехал, китаец? перекрикивая гомон, спросила она. Хунбиш внутренне подобрался. Вас там у себя сколько хуилиардов? А? Какого вы сюда ещё ломитесь? Чего молчишь?
Я не китаец, сказал Хунбиш.
Чего ты там бормочешь? переспросила богиня и раздвинула экран пальцами, чтобы приблизить картинку. Ты по-русски умеешь говорить? Ку-ку? Нихао? Алло, гараж!
Она засмеялась и слегка двинула шенкелем, чтобы проехать мимо. Рядом с лошадью шли несколько человек, оживлённо переговариваясь, и Хунбишу пришлось посторониться.
Он хотел сказать, что упряжь не подогнана должным образом, и это беспокоит лошадь.
У неё, он не вспомнил слово, поэтому сказал по-своему, жахан4 во рту неправильно. Ей больно. Железо здесь трёт.
Прррууу! перекрикивая гомон, закричала богиня и натянула поводья. Хунбиш сделал шаг назад и упёрся в кого-то. Лошадь остановилась.
Компартия разрешила тебе тут ночью гулять? А? В центре Москвы? Есть разрешение? Аусвайс!
Нет, растерянно сказал Хунбиш.
Он понимал, что отвечает неверно, но сделать с собой ничего не мог. Мысли метались, как испуганные песчанки.
Вот посмотрите на китайца, деловито продолжала богиня. Она обращалась к кому-то за экраном её телефона. Приехал в Москву. Ходит. Позволяет себе. Это просто райски.
Один из сопровождающих похлопал богиню по ноге рядом со стременем и сделал приглашающий жест. Она подняла в экран длинный указательный палец: внимание! пауза! ждём! склонилась, выслушала несколько фраз. Закрыла на секунду глаза. Коротко выдохнула, снова направила на себя камеру телефона.
Нет, к китайцам никаких претензий. Великая нация. Пять жи, тик-ток Иероглифы. Улитка на склоне. Ползёт. По Синьцзян-Уйгурскому региону. Автономному. Всё нормально. Вэлкам! Мы тут всем рады. Ладно, китаец. Раз уж карма нас свела. Давай. Рассказывай. Тебя как зовут?
Да я про лошадь, сказал Хунбиш. Он уже пришёл в себя. Ей вот посмотрите. Неудобно. Трёт ей там. Мешает.
Ооо! сказала богиня и сделала глазами в телефон. Так мы даже человеческие слова говорим! Это райски! Нравится лошадка? Ну потрогай, потрогай. Давай.
Хунбиш подошёл ближе. Лошадь потянулась к нему мордой.
Вот здесь, смотрите, Хунбиш протянул руку к удилам.
Лошадь вдруг мощным движением тряхнула головой, длинно заржала и качнулась назад.
Богиня начала валиться вбок. На лице её было сосредоточенное непонимание. Замедленным движением она зацепилась рукой за шею лошади.
Что-то сочно и одновременно тревожно хрястнуло в тротуар. Ещё даже не вполне сообразив, что это телефон богини, Хунбиш подался в сторону, в толпу. Всё произошло за мгновение.
Кто-то грубо схватил его железными пальцами за рукав, но Хунбиш ловко, как борец бех, выкрутил руку, оттолкнул стоящего рядом человека и боком, не глядя, скользнул на проезжую часть.
Да ты, блять, охуел?! страшно закричала богиня. Эхо метнулось между зданиями.
Хунбиш побежал.
Ему удалось сразу же вклиниться в гогочущую группу людей, и тут дверь, перед которой томилась очередь, приоткрылась. В лицо Хунбиша ударили плотные волны музыки. Он, пригнув голову и сгруппировавшись, ввалился внутрь. Сразу же впечатал кого-то в стену. Щёку и ухо залило липким. Сзади от двери визгливо закричали. Не было времени ориентироваться, поэтому Хунбиш откинул в сторону тяжёлый полог, и выпал в зал, плотно набитый людьми.